- Согласна, это удобно, - отвечала ей Ирина, - Но Лена совсем не хочет учится, а её папочка не считает это проблемой. Конечно, сам-то он троечником был! Вместо того, чтобы поговорить с ней и положительно повлиять, он её поддерживает и велит мне оставить ребёнка в покое! А ведь у неё ОГЭ на носу!
- Ну что ты хочешь? Он всегда был тюфяком. Ладно, пойду домой, - засобиралась Анна Сергеевна, посмотрев в тёмное окно.
- Вот посмотри, время девятый час – скоро спать ложиться, а её всё нет. Он обещал привезти Лену в восемь.
Ира взяла телефон и набрала дочери.
- Мам, я приеду утром.
- Тебе же утром в школу!
- Папа привезёт меня в полвосьмого, заберу рюкзак и пойду.
- А уроки? Ты их не сделала!
- Сделала.
- Зачем ты врёшь?!
Дочь повесила трубку.
- Ну, что за подростки пошли! Нет, это только моя такая! Другие дети вон учатся, стараются! С родителями вежливы! А эта ничего не хочет! Постоянно в телефоне! Постоянно грубит! – Ира была в бешенстве.
Когда мама ушла, она расстелила коврик и села в позу лотоса. Медитация не помогла, раздражение только усилилось. Тогда женщина улеглась спать и постепенно погрузилась в невнятную дремоту, в которой и провела ночь.
Её разбудил шум в комнате. Дочка складывала в свой рюкзак учебники, стараясь делать это как можно тише, но в однокомнатной квартире ей это не удавалось.
- Явилась, - прошипела Ира и отвернулась к стене.
Когда ученица отправилась в школу, женщина встала, выпила чаю и поехала на работу. В два часа дня она вернулась домой, чтобы продолжить работать уже за компьютером.
Вскоре пришла и девочка. Не в духе.
- Что с лицом? Опять двойку схлопотала? А я тебе говорила, что учиться надо! Домашние задания совсем не делаешь! – завелась Ирина.
- Я делаю! Меня химичка не любит! – закричала Лена.
- Тебя вечно кто-то не любит: то химичка, то физичка, то русичка! Только ты одна ни в чём не виновата!
- Что я могу сделать, если я не любимчик?! И ты первая, кто не любит меня! – бросила Ире дочка и заперлась в ванной.
Отношения с дочерью были большой Ириной проблемой. Практически всё, что делала девочка, вызывало в женщине негодование и бурю протеста. Подростки – сложные люди, но дочь казалась матери просто юным монстром.
Вот и сейчас из Иры вылился в ответ целый поток возмущения и раздражения.
- Ты не любишь, не любишь, не любишь меня! – кричала девочка через дверь, - Наташа – папина жена и то любит меня больше!
Разумеется, эти слова взбесили Иру до крайности.
Через час интенсивных взаимных пререканий и обвинений обе устали. Ира оделась и ушла к матери.
- Зря ты кричишь на неё, - говорила Анна Сергеевна, - С подростками надо твёрдо, но спокойно, чтобы она видела, что ты её любишь и желаешь ей добра. А ты постоянно её дёргаешь: это не так, то не так.
- Легко сказать! – защищалась Ира, - Она не слушает меня ни в чём! Я для неё не авторитет! А заявить такое — Наташа любит её больше, чем родная мать! Как будто это Наташа вырастила её на свою голову! – женщина снова «закипала» от обиды и бессилия.
- Вот выпей, - мать накапала ей капель, - Помнишь, как ты однажды сбежала из дома в 15 лет? Мы с папой чуть с ума не сошли. Под утро вернулась – испугалась какого-то алкаша. Вся вымокла под дождём. С тех пор я перестала критиковать тебя. Тогда я поняла, что тебе и самой с собой сложно, а тут ещё мы с претензиями. Я была так рада, что тот алкаш не обидел тебя, а наоборот вернул домой. Девочка ночью одна на улице — очень боялась за тебя. Те шесть часов страха я помню до сих пор. Мы и милицию вызвали, и подружек твоих обзвонили, и соседей обегали. Я поняла, что, главное – чтобы с тобой всё было в порядке, а остальное: грубость, лень, тройки — это, по большому счёту, ерунда.
Мамины слова заставили Иру задуматься и вспомнить юность. Ей, действительно, тогда было почему-то всё трудно и непонятно, всё раздражало. И родители постоянно придирались. А тот алкаш, что побежал за ней, хромая, – она примчалась домой холодная от ужаса.
Ира пошла в другую комнату и села в позу лотоса. На этот раз медитация в купе с каплями дала положительный эффект. Ирина почувствовала себя умиротворённой и готовой к диалогу.
- Мам, ты права. Я пойду сейчас домой и поговорю с Леной спокойно. Скажу ей, что люблю её. Скажу, что хорошо учиться важно для неё же самой. И пообещаю, что впредь буду стараться держать себя в руках.
По дороге домой Ира ощущала начало новой жизни. В ней как будто что-то перевернулось. Она вдруг осознала, что сама была груба и жестока с дочкой.
«Больше этого не повторится. Теперь я буду терпеливо принимать её как личность и не осуждать. Всё-таки я мать и должна быть понимающей», - клялась она себе.