Все было не так…
И этот с трудом сдерживаемый азарт, и то, с какой верой смотрели на меня парни…
Все было не так, но… иначе у нас просто не получалось!
— Я знала, что вы — оцените, — скривилась я, бросив быстрый взгляд на Тимку. Одно ухо звереныша было приподнято, выдавая искренний интерес. — Я собираюсь отправить на станцию два десантных катера… — закончила твердо, не позволяя себе передумать.
— Ты — что?! — Джориш откинул капюшон, перейдя с «вы», которого придерживался на борту «Дальнира», на вот это… жесткое, категоричное «ты».
— Я собираюсь отправить на станцию два десантных катера, — послушно повторила я, не пропустив довольной ухмылки Дарила.
— Это — самоубийство, — ровно произнес молчавший до сих пор Аронов.
— Это не все? — Джориш смотрел на меня изучающе.
— Далеко не все, — подтвердила я, направляясь обратно к тактическому столу. «Прикосновение» к Дарилу обдало кожу под грубой тканью рабочего комбинезона легкой изморозью, но это лучше, чем столкнуться с бывшим лиската Храма Судьбы. — Во время войны с Союзом вы использовали подразделения смертников, — «выудив» из системы нужную мне запись, перебросила ее на поднятую внешку.
Мне не надо было видеть, это было… в исчезнувшем с годами детстве, в потере, изменившей меня раз и навсегда.
Крейсера, транспорты, катера и юркие, небольшие, под завязку нашпигованные системами активной защиты боты. Они появлялись внезапно, бились до последнего живого, уничтожая все, до чего удавалось дотянуться, и оставаясь там, где смерть танцевала на их костях.
Воины с кодировками Храма Судьбы, для которых небытие становилось избавлением от выбранной не ими жизни…
Врывались роем, разрывая охранение. Продирались к корпусам наших кораблей, вбивались в них, крича непонятное, но такое завораживающее: «Ши ар! Ар Химару!»
— Основные потери флот тогда нес именно по их вине, — закончила я, стараясь не смотреть на наполненную этим самым воплем картинку и не позволяя голосу сорваться в те дни… в ту ненависть.
К ним… К нему!
— Ши ар. Ар Химару, — Джориш вновь оказался у меня за спиной.
— Вперед! В вечность! — перевела я, заставив себя не заметить, как подобрались, напружинились парни.
Память она такая… сколько должно пройти поколений, чтобы забыть?!
— Мы возродим «Ши ар химару», — «приняла» я колючий взгляд Аронова. Он, как и я, наполовину осиротел во время того конфликта.
Отбросив все, что не имело отношения к делу, переформатировала объемку, подтащив базу ближе к себе:
— Стрэк выйдет из погружения на минимально возможном удалении от ТЗС, — очертила ладонью приблизительный сектор, — сбросит катера, передав управление ими Дальниру и Тсерре, и уйдет. Позывные на открытой волне, в эфир выдадим что-нибудь истерическое.
— Маздай… — Юл едва дождался, когда я договорю. — Должен умереть…
— Маздай-один, маздай-два… — тут же подхватил Ангел. Ухмылочка на его лице с каждой секундой становилась все кровожаднее.
— Загрузим «умницами»*, минами-ловушками… — не задержался со своим предложением Валечка.
— На Стрэках стоит ИР, — задумчиво свел брови к переносице Аронов. — Если Андрей с Виталием начнут одновременно с нами…
— У Алябьева нет ТЗС, — едва ли не обиженно протянул Юл.
— Зато у него есть транспорт поддержки, под завязку забитый топливными модулями, — слегка «успокоил» его Шураи. Потом поднял на меня взгляд… — Знаешь, капитан…
Я — знала, оставалось услышать, что думал по этому поводу адмирал Соболев.
Последнее слово было за ним…
* умница — тактическая ракета, оснащенная мини ИИ.
* скол — имеющая плотность визуальная проекция. Средство коммуникации с эффектом полного присутствия.
Восемнадцать часов на отдых. Двадцать два до начала операции…
Какое бы решение не приняли в Штабе, нам предстояло действовать. Как? Это был уже другой вопрос.
— Что тебя беспокоит?
— Все! — честно ответила я, вновь запуская последнюю запись симулятора.
Схемы подхода к планете отработаны со всеми возможными и невозможными вводными, но… Как оно произойдет в реальности, могло знать только время.
— Это — неуверенность?
Мне пришлось оглянуться, чтобы посмотреть на Джориша.
В командном только он и я… Ну и вездесущий Дальнир, но этот, как и обещал, на мои взаимоотношения с мужчинами «закрывал глаза».
Чувствовал ли что-нибудь при этом? Одна из немногих тем, которых мы с ним не касались.