И не только нежность, но и какая-то ранящая осторожность, с которой он вжимал меня в себя, давая почувствовать, насколько жаждет этой близости его тело…
И…
Все закончилось в один миг. Джориш просто отступил, оставив меня растерянной… растерзанной его силой, его неутоленным желанием… Подняв со стула плащ, накинул на плечи и поднялся на платформу телепортатора, давая понять, что продолжения не будет.
Наверное, так было лучше…
Наверное, но это не отменяло ставшей острой, пронзительной боли.
Молчание, в котором добрались до «Дальнира», было наполнено яростью.
Моей яростью…
Я почти ненавидела его… за разрушенную стену, под защитой которой мне было невыносимо, но при этом так отрешенно спокойно. Себя… Дарила с Торреком! Стаса! Дэна! Дарфина…
И даже Искандера, посмевшего умереть, оставив меня одну…
И эту проклятую войну…
И отца, которого опять не было рядом, когда он оказался так нужен…
Эта «почти» было так сильно, что в последний момент я все-таки не сдержалась, задав душивший меня всю дорогу вопрос:
— Почему? — глухо выдохнула, замерев… застыв у стапельного подъемника.
— Почему? — уже как-то привычно переспросил Джориш. Откинул капюшон плаща, позволив увидеть свое лицо, на котором больше не было безмятежного спокойствия. — Хочу быть уверен, что не загонишь себя на очередную грань, — с каждым произнесенным словом говоря все тверже, все весомее, начал он. — Что доживешь до следующей нашей встречи, не позволив себе не вернуться. Что…
— А ты?! — я перебила. Грубо, вызывающе… — Что будешь делать ты, пока я буду учиться тебя ненавидеть и надеяться поквитаться?!
— Ее организовывать, — наклонившись, прошептал он в самое ухо. Затем резко выпрямился, и бросил, обращаясь уже не ко мне: — Не стоит стоять у меня за спиной, капитан-лейтенант Дрей. Это может быть очень опасно.
— Мне об этом известно, — выступил из темноты Дарил. — Капитан? — вопросительно посмотрел на меня.
Внешне — расслаблен, но это была та самая расслабленность, когда в любой момент можно ожидать удара…
Позер и показушник!
Странно, но именно эта мысль вернула сбитое равновесие.
Игра в открытую…
— Все в порядке, Дарил, — обойдя Джориша, подошла я к демону. — Пусть судьба будет к вам милостива, господин эрари, и…
— … милосердна, — закончил он, правильно поняв, что я приняла брошенный им вызов. — Не забудьте, что сказал капитан Дарфин, — добавил, не оглянувшись. — Завтра вам понадобятся все ваши силы.
Он уже давно ушел, а мы с Дарилом все еще стояли на платформе, глядя на освещенные прожекторами посадочные столы. На корабли, которым вскоре предстояло принять еще ни один бой…
Думая каждый о своем, вглядывались в ночь, похожую на большую иллюзию… Вслушивались в тишину, которой не было…
Просто жили, признав, что в «здесь и сейчас» нашлась своя… волнующая прелесть…
Ежов шевельнул могучими плечами. Сидевшая у него на закорках Хелия довольно взвизгнула и ухватилась крепче, обняв адмирала за голову.
Шторм «всхлипнул» — малышка не рассчитала, ткнув пальцем главе О-два в глаз, адмирал ответил генералу укоризненным взглядом…
Оба понимали, что это только начало, но вот каким будет продолжение…
Гадать не пришлось, ждать оно себя не заставило:
— Дядя Женя, а почему папа может быть только один?
Генерал сглотнул рвущийся из груди смех, но отсутствие привычки к подобным развлечениям сделало свое дело, выбив пусть и по-мужски скупую, но все-таки слезу.
— А сколько бы ты хотела? — флегматично поинтересовался Ежов, осторожно сдвинув ладошку девочки, когда та попыталась выдавить ему и второй глаз.
В отличие от Шторма, который не только не скрывал своих эмоций, но и, казалось, не без умысла их усиливал, адмирал выглядел непотопляемо.
— Много! — ни на мгновенье не задумавшись, решительно ответила Хелия.
Шторм «застонал» и демонстративно отвернулся, чтобы не смущать ребенка своим похожим на истерику весельем.
— И кого бы ты выбрала в папы? — посмотрев на Злобина, Ежов как-то… лениво приподнял бровь.
Мол… и как это все понимать?
— Тебя, — убрав одну ручонку с его лба, начала перечисление Хелия. — Дядю Колю…
— Подполковник Волгин… — Злобин чуть слышно прокомментировал ее выбор стоявшему справа от него Ракселю.
— … дядю Олега… — загнула она следующий пальчик.
— Воронов…
— … дядю Вячека…