Он — приходил, смотрел на нее мучительно долгим взглядом и… уходил. К Ильдару, Валанду, Ракселю, даже Шторму и Низморину, которые принимали его таким, каким он был.
С той стороны, на которой находилась она, все это выглядело предательством.
А с его?!
— Тебе так и не сказали, кто будет? — поторопилась Элизабет сменить тему.
Выбрала не лучшую (о своей покореженной ментальной матрице, ставившей под вопрос возможность иметь детей, ей было известно), но даже эта, весьма болезненная, казалась лучше, чем та, в которой были он и она.
— Я и так знаю, — убирая ладонь, засмеялась Мария. — Сын. Максим.
— В честь отца? — вскинулась Элизабет.
— Ильдар сказал, что я сама могу назвать ребенка, — Мария поднялась, протянула к ней руку. — Идем.
Спрашивать, куда именно собралась вести ее ставшая Богиней женщина, Элизабет не стала. Да и спорить…
Кривить душой перед самой собой точно не стоило. Ей было хорошо. На этом берегу. В этот теплый, такой непостижимо спокойный вечер. С этими… людьми. Даже с этим разговором, в котором каждое слово было не о том…
— Лаэрт намекнул, что с этим лобастым, — кивнула она на щенка, — не все так просто.
Был тот довольно крупным для своих трех месяцев, но то, что до взрослости ему еще ой, как далеко, было понятно и по звонкому, непомерно жизнерадостному лаю, и по тому, как самозабвенно, дурашливо носился он по берегу, пытаясь отобрать у Лорианны палку.
— Подарок императора стархов, — продолжая забираться наверх, на похожую на волну песчаную насыпь, засмеялась Мария. — Сказал, что из него получится хорошая нянька.
— Из него? — Эдизабет остановилась, оглянулась.
Щенок как раз повалил дочь эклиса и теперь тщательно, едва ли не самозабвенно, вылизвал ей лицо.
Девочка весело визжала, пыталась скинуть с себы мохнатую тушу.… Лора старшая, обхватив руками, тянула его на себя, помогая тезке, но… малец стоял крепко, широко расставив тяжелые, мощные лапы.
— Знаешь, — Лиз вновь посмотрела на застывшую на «скромной» веришине Марию, — а ведь он прав. Нянька…
— Ты еще не видела, как Михрай укладывает ее спать, — засмеялась Мария, обняла едва заметный живот руками, словно защищая то сокровенное, что уже жило в ней…
Михрай… Надежный…
С кличкой они угадали.
— Я люблю его… — слова сорвались с губ сами. Несвоевременные, неправильные, но… такие искренние.
— Он — знает, — Мария не обернулась, продолжая смотреть вдаль, на уплывающую за горизонт Лаймэ. — Беда в том, что вы оба цените свою жизнь меньше, чем жизнь другого.
— А разве может быть иначе? — нахмурилась Элизабет.
— Жить ради того, чтобы другой тоже мог жить, — не задержалась с ответом Мария. — Тебе нужно стать его женой.
— И это решит все проблемы? — вскинулась она.
— Не все, — Мария улыбнулась, но не ей — тому, что видела где-то там… — но главную — точно.
— И в чем же она? — разговор уводил их в какую-то иную реальность, но для ее действительности на Самаринии это было уже едва ли не привычно.
— В Предназначении, в котором вы двое уже давно стали одним, — не задержалась с ответом Мария.
Элизабет хмыкнула… показалось, что разочарованно:
— Так просто…
— За три года ты из полевого аналитика стала заместителем главы Управления контрразведки Коалиционного Штаба, — заметила Мария, махнув рукой Ильдару.
Очередной поединок братьев закончился, так и не выявив победителя…
Наверное, именно так и было правильно. В их случае.
— Хочешь провести аналогию с его скачком? — Элизабет все-таки преодолела те несколько шагов, которые их разделяли. — Спорить не буду, но…
— Ежов в адмиральской форме пугает тебя меньше, чем Риман в его плаще, — засмеялась Мария. Заметив мелькнувшую на лице Элизабет растерянность, замерла, словно не веря самой себе: — Я угадала?
— Более чем, — после короткой паузы была вынуждена признаться Элизабет. Потом вздохнула, развела руками… — Может, ему сменить форму?
— Если дело только в этом… — вроде как задумчиво протянула Мария, принимая правила игры, — то я поговорю с Ильдаром.
Элизабет хотела… действительно хотела продолжить шутку, но… Риман вложил меч в ножны, отбросил их на песок, стянул тунику, оставшись в одних брюках, шагнул к воде…
— Ты ведь говорила о другом Предназначении? — не обернувшись, спросила она.
Формально — у Марии, но вот по сути…