В деревне у поросшей священным деревом Артемиды — ветлой — мелкой речонки Алеша раз в неделю исправно по субботам мылся с бабушкой в древней крохотной баньке, что топилась каменкой без трубы, по-черному. Мальчик опасливо старался не касаться чистой, усердно натертой царапавшейся мочалкой с хозяйственным мылом розовой кожей локтей и коленок бревенчатых, сально поблескивавших, закоптевших стен, полка над печкой и двери, покрытых толстым, лоснящимся антрацитовым слоем сажи, свисавшей лохмотьями и с потолка, такого низкого, что не стоило никакого труда достать его рукой, лишь слегка подпрыгнув.
Социализм неуклонно, стремительно и триумфально побеждал на планете с разной скоростью и кое-где, поближе к сердцу великого государства, очевидно, порядочно запаздывал.
Глава 18
Из вынужденной деревенской ссылки Алеша воротился совершенно другим человеком: умудренным жизнью, новыми знаниями и полезным опытом, заметно повзрослевшим. По крайней мере, так ему казалось.
С первыми колючими осенними дождями, принесшими прохладу и предвестие близких перемен в воздухе, несмотря на обманчивость еще по-летнему жаркого золотистого полудня и пока едва уловимый грустный полынный запах тления выжженной летним зноем травы да созревших семян в бурых зонтиках аниса, Алеша перешел в последнюю, предшкольную группу детсада.
На утренних занятиях он с интересом обнаружил, что большинство детей в группе не умеет читать и даже не знает всех букв. Впервые в жизни его кольнуло незнамое приятное чувство превосходства. Он стал время от времени задумываться о том, что непохож на других — окружавших, беспокоивших и подчас попросту донимавших своим присутствием на границах его собственного мира.
Панаров с выражением читал ребятам вслух сказки, стишки и детские рассказы во время послеобеденного тихого часа — шестилетки уже не желали спать днем, и воспитательницы усаживали мальчика на плюгавый детский стульчик у кроватей и давали в руки какую-нибудь книжку.
Умение бегло читать, однако, авторитета в коллективе ему не прибавило. Впрочем, он к этому и не особо стремился. Достаточно было того, чтобы его пореже донимали.
Во время прогулки после полдника Алеша втихомолку играл — как обычно, в одиночестве — в маленьком зеленом фанерном домике. Извне доносились возбужденные крики, галдеж горластых мальчишек. Они всегда шумливо и безумолчно галдели на прогулках, но в этот раз как-то нахальнее и злее. Все облепили в рядок высокий забор детсада, держась руками за штакетины и вжимая вихрастые головы в зазоры между ними, несколько самых бойких сорванцов даже взобрались наверх и стояли на поперечных жердях, придерживаясь одной рукой за доски и размахивая другой.
Мальчики дразнили кого-то там, снаружи: гомонили, горланили невразумительное «чича, чича», гримасничали — и были очень довольны своим единством и сплоченностью стаи юных гамадрилов.
Алеша осторожно высунулся в крошечное оконце детского домика и заприметил метрах в десяти за оградой странную группу чужих детей — судя по росту, разного возраста, курчавых, черноволосых и как-то диковинно одетых. Дети тоже оживленно жестикулировали и выкрикивали в ответ что-то неразборчивое гортанными голосами.
Вдруг, видно, по команде старшего, пять-шесть из них быстро обособились от группы и с разбегу, залпом, метнули в сторону детсадовцев куски крупного щебня. Это было последнее, что увидел Алеша. Что-то тяжелое ударило его в лоб и отбросило к дальней от оконца стенке домика. Никто из ребят не заметил случившегося с ним — они разом соскочили с изгороди и с воплями бросились врассыпную, подальше от зоны поражения, чтобы через минуту забыть о случившемся и заняться более значимыми вещами.
Когда Панаров, пошатываясь, выбрался из домика и направился к своим, его воспитательница, сидевшая на крытой веранде метрах в сорока, испуганно вскрикнула. Все лицо и одежда мальчика были залиты кровью, текшей из рваной раны на лбу. Слипшиеся веки насилу открывались.
Алеша почти не чувствовал боли — его лишь слегка подташнивало и что-то теплое все время заливало глаза и норовило затечь в нос, он стирал это ладошкой, однако липкая жижа снова стекала вниз по бровям.