Выбрать главу

Даниэль Клугер

И ВОССТАНЕТ ВЕТЕР

Баллады

НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОТ АВТОРА

Двадцать лет назад, когда я начал работать в израильском журнале «Алеф», мне предложили завести в журнале постоянную рубрику «По страницам еврейской истории». И написать для нее серию очерков.

Я с радостью согласился: еврейская история была и остается главным предметом моего литературного интереса — по меньшей мере, полсотни лет. Однако мне вовсе не хотелось писать о том, о чем писали до меня неоднократно такие замечательные историки и популяризаторы, как Генрих Грец, Шломо Эттингер, Шимон Дубнов или, уже в наши дни, У. Сало Барон и Феликс Кандель. И я решил, что для каждого очерка буду находить такой факт или такое событие, которые читателям малоизвестны или неизвестны вовсе.

Так родился цикл «Перешедшие реку. Очерки еврейской истории». Они печатались в «Алефе» еженедельно на протяжении четырех лет.

Но я постоянно чувствовал какую-то неудовлетворенность. Когда мне предложили собрать все очерки в книгу, я с удовольствием принял предложение и вернулся к работе: так появилась книга «Перешедшие реку»{1}, изданная и переизданная; но мне казалось, что я упустил что-то важное.

И наконец я понял, в чем тут дело.

Истории, которые я нашел и пересказал, несли в себе такой мощный поэтический заряд — при всей их абсолютной документальности, — что прозаический жанр казался недостаточным, чтобы передать то эмоциональное ощущение, которое я испытал.

Вот тогда-то и родилась мысль о такой форме, как историческая баллада.

Все началось с шести баллад, повествующих о трагической и героической истории евреев Испании. К этим шести прибавились новые, их становилось все больше, я их писал, читал вслух и пел. Мысленно я путешествовал из Испании в Польшу, из больших городов — в местечки, из древней Аравии — в Россию начала двадцатого века…

Результаты этих музыкально-поэтических путешествий во времени и пространстве — перед вами.

Хочу обратить ваше внимание на следующее.

Все герои моих баллад — реальные люди.

Все события, о которых рассказывается в этой книге, реальные, какими бы фантастическими и невероятными они вам ни показались.

ВЕРНЕТСЯ ЛИ ВЕТЕР?

БАЛЛАДА О КАПИТАНЕ ВОЗНИЦЫНЕ,

тайно принявшем иудаизм и за то сожженном вместе с «совратителем» — евреем

Борухом Лейбовым

Ах, какие над Невой яркие зарницы! Только звон колоколов и тяжел, и груб. Погоди-ка, погляди, капитан Возницын, — Для тебя давно готов тут смолистый сруб. «Колот шпагой, пулями в двух местах прострелен, И горел я, и тонул — вел со смертью спор… Но не ведал, Борух, что жребий уж отмерен: Нам с тобою — палачи да Гостиный двор…
Борух, что так плачешь ты, мой дружок еврейский? Вон они, солдатики — все двенадцать в ряд. Погоди-ка, погляди ты на люд рассейский! На миру и смерть красна — правду говорят. А жена законная курвой оказалась: Ей — поместье, ну а мне — муки да позор. Побежала, донесла — и судьба досталась Нам с тобою — палачи да Гостиный двор…
Борух, ты спроси, зачем я в жиды подался? Знаешь, братец, никому не был я своим. Погоди-ка, погляди — чужаком остался! Чужаком уйду сейчас в этот черный дым... И далек родимый дом — да и нету дома. И вовек не добежать до высоких гор... Да и сердце давит мне смертная истома: Нам с тобою — палачи да Гостиный двор…
Говорил нам твой сосед — добрый малый Тóвит: Мол, бегите вы в Литву, убирайтесь с глаз… Погоди-ка, погляди — баньку нам готовят, Чтобы до костей прогреть нас в последний раз. Помолись — и не пускай слезы на ресницы, О себе — и обо мне, помня уговор. Не тужи — с тобой идет капитан Возницын! Что нам сруб да палачи — да Гостиный двор!..»
В небе гаснут без следа яркие зарницы. День уйдет, и побегут тени по земле. Погоди-ка, погляди, русская столица — То ли облако летит, то ль курьер в седле. Черен пепел, горек дым и мутна водица. Не гудят колокола, не горит костер… А на облачке сидит капитан Возницын И глядит,              глядит,                       глядит                                 на Гостиный двор.