Историю эту нам ветер напомнит,
Она прорастет сквозь седое быльё:
Ромео работал на каменоломне,
Джульетта солдатам стирала бельё.
Жизнь выкинуть может лихие коленца,
Он был из Варшавы, из Лодзи — она.
А вот познакомил их лагерь Освенцим,
Когда по Европе катилась война.
Случайно друг друга они увидали:
Прожектор светил им, не в небе луна.
Его звали Эдек, а девушку — Мали.
Поляком он был, и еврейкой — она.
Но все ж не Верона вокруг, а Освенцим,
И в лагере нет театральных чудес.
Не соединил их священник Лоренцо —
Помог им бежать офицер из СС.
Сначала погоня прошла стороною,
Но нынче — не сказочные времена.
Любовь не желает считаться с войною,
С любовью не станет считаться война.
Какая свобода — не быть осторожным!
Не сдерживать больше ни чувств, ни речей!
И нашим влюбленным в лесу придорожном
Судьба подарила двенадцать ночей.
Всего лишь двенадцать — и песня допета,
Попались следы на глаза патрулю,
И черные тени, дождавшись рассвета,
Тринадцатым утром стянули петлю.
Спроси — но уже не дождешься ответа,
Во что превратится сверкающий рай…
Уходит Ромео, и следом — Джульетта
Покинет навеки безрадостный край.
А время играет спектакли без грима,
По новому руслу струится вода,
И десятилетия тянутся мимо,
И память уносится с ветром туда,
Где синее небо, и вечное лето,
Где счастье, которого не потерять,
Где Эдек — Ромео, и Мали — Джульетта,
И тот офицер, что помог им бежать…
Поляк Эдек Галински попал в Освенцим в числе первых узников в 1940 году. Мали Цимметбаум, польскую еврейку, отправили в тот же лагерь в 1942 году. Благодаря хорошему знанию иностранных языков Мали избежала гибели в газовых камерах и даже получила в лагере «престижную» работу. Они полюбили друг друга и решили бежать. Помог им бежать офицер СС Эдвард Любуш — немец, выросший в Польше. Но уже через двенадцать дней влюбленных поймали и приговорили к смертной казни.
МЕЛÁМЕД
В талмудическом трактате
«Пиркей авот» («Поучения отцов») сказано:
«На трех основах зиждется мир: на изучении (Торы),
на служении (Богу) и на творении Добра».
Он мальчишек учил Торе,
Он указывал путь во мраке.
Но не в хедере — вот ведь горе…
Он учил по ночам, в бараке.
Он подобен был мудрой птице.
Сохранив страницу Талмуда,
По единственной той странице
Он мальчишек учил думать.
Говорил он им: «Миру нашему
Три основы есть:
Есть учение, есть служение…
А добро? Бог весть…»
И, касаясь его плечами,
Улыбаясь ему незримо,
Приходили в барак ночами
Мудрецы Иерусалима.
Приходил к ним рабби Акива,
Вел под руку рабби Шимóна,
Вот Гилель, вот Шамая грива,
Рядом с ними — Ниттай и Хóне.
Говорил он им: «Миру нашему
Три основы есть:
Есть учение, есть служение…
А добро? Бог весть…»
Только тает ночное пламя,
И злодея тень — у порога,
От барака к расстрельной яме
Тех мальчишек ведет дорога.
Но укрыл их туман небесный,
Вместо них, по туману, мимо,
Вереницей прошли чудесной
Мудрецы Иерусалима.
Говорил он им: «Миру нашему
Три основы есть:
Есть учение, есть служение…
А добро? Бог весть…»
Встал у ямы рабби Акива,
Взял за руку рабби Шимóна,
И качнулась Шамая грива,
Встали рядом Ниттай и Хóне —
Чтоб живыми остались дети,
И мелáмед читал им Тору,
И рассказывал им о Свете,
И Добро им пришлось бы впору.
Говорил он им: «Миру нашему
Три основы есть:
Есть учение, есть служение...
И добра не счесть…»
БАЛЛАДА О МУДРОМ РАВВИНЕ ГУР-АРЬЕ