— Это не правда! Ты лжешь! Колгар бы мне сказал!
— А Колгар и сам не знает, твой доблестный и храбрый командир верно служит империи и выполняет все поручения. Де Фаттен уже отчитался, что они внедрили нужного человека в «Черную правду» и что скоро он всех переловит. А теперь скажи мне, как вы должны были убить моего деда?
— Кагалит, особый кагалит, усиленный.
— Умно, ничего не скажешь, умно. Дурак ты, Эмерик. Только мой дед стоит между падением Империи и ее спасением, а ты, дурак, ему мешаешь.
— Ты лжешь, я уверен.
— Твое право так думать, Эмерик, я тебе в честь старой дружбы говорю, а ты так в штыки все принимаешь. Ладно, посидишь пока тут, в тюрьме, а потом вас в столицу отвезем, будет суд, где ты все это повторишь, после чего власть де Фаттена закончится.
Она позвала гвардейцев, один из них схватил связанную Илону, другой подхватил меня, и мы уже было покинули кабинет начальника тюрьмы, как я сказал: — Он совершает ошибку, Гасбеас слишком опасен.
— О, ты и про это знаешь? Поверь мне, мой дед не ошибается. С таким оружием никто не будет угрожать Империи. — Она в след крикнула. — В отдельные камеры их, чтобы не переговаривались.
Моя камера оказалась похожа на клетку шамана, такой же узкий коридор и одна, одинокая клетка в конце, в этот раз даже без маленького окна и без соломы на полу. Меня развязывать никто не стал, так и бросили связанного на пол, словно игрушку, причем не очень удачно, так, что голова, словно тыква, стукнулась о камни пола, и я потерял сознание.
Пришел в себя, голова болела ужасно, ощутил, что разбил ее до крови. Попытался привстать, получилось с трудом, болело все, что может болеть, руки опухли и онемели в веревках, магическая удавка все так же светилась на шее.
Пробовал потянуться к Источнику, как она тут же легонько сдавила мою шею, словно давая понять о том, что играть со мной никто не будет.
Вот так номер, я теперь в тюрьме Хотрена и меня будут использовать против де Фаттена, моего самого большого командира, а потом, скорее всего, казнят за измену. Так себе будущее меня ждет, если честно.
Оперся спиной на холодную стенку камеры, и попытался было привстать, но сил не нашлось.
Не знаю, сколько времени я так просидел, пытаясь хоть как-то ослабить веревку, иногда напевая все песни, которые вспомнил, иногда просто поскуливая, как окончательно выбился из сил и бросил все попытки, закрыл глаза. Но заснуть мне не дало то самое чувство тревоги, которое я уже ощущал, сердце забилось, мурашки побежали по коже, открыл снова глаза и сказал: — Кто здесь, это ты, Фема?
— Снова ты угадал, де Нибб. — Послышался знакомый голос, и с потолка на пол, бесшумно, опустилась знакомая фигура. Но звука открытия двери я не слышал. — Как ты здесь оказалась?
— Наверху духовое окно есть, а дальше лишь вопрос времени, де Нибб. Вижу, дела у тебя не очень, да?
— Как видишь, пришла убить меня?
— Пришла сюда, потому что могу, благодаря тебе, ну и к тебе в гости, как же я тебя просто так оставлю. — Уклончиво ответила она, а затем, словно кошка, протиснулась между прутьями решетки и оказалась внутри. Ловким движением когтистой руки она срезала веревки, и сразу же стало немного легче, я распутал их и освободил опухшие ноги. — Что у тебя на шее такое интересное?
— Заклинание, чтобы не использовал магию. — Скрывать я не стал, все равно здесь шансов не так много, в этой узкой клетке, даже моя сила и скорость мне не помогут. — Зачем пришла, не томи.
— Помочь тебе, а зачем же еще? Да и мы тут теперь часто бываем, думаю, дай помогу старому другу.
— А если без шуток?
Ангиак только отмахнулась от меня, подошла к решетке, и стала засовывать свои когти в замочную скважину: — Совсем забыла, что ты смертный, тебе не пройти меж решеток, вечно с вами проблемы, а вот!
Дверь щелкнула, и кровопийца сразу же ее отворила, махнув мне следовать за ней, увидев, что я сомневаюсь, добавила: — Руны видят только живых, здесь может быть только один человек, и это про тебя, меня не видят.
Делать нечего, пришлось поверить ей, шагнул вперед, упершись в стену рукой, ничего не произошло, руны не стали гореть ярче, значит кровопийца права. Подошли к вплотную к двери, после чего Фема повернулась ко мне, и жестом меня остановила, указав на замок.
— Я могу открыть эту дверь, но вот делать этого не буду. Заключим сделку?
— Сделку? Какую сделку? — Естественно, кровопийцы просто так помогать не будут, зря я обрадовался. — У меня ничего нет, вряд ли я в ближайшее время на прием к генерал-губернатору попаду, дать мне нечего.
— Это пока у тебя ничего нет, но потом может появиться, поэтому услуга за услугу, я помогу тебе выбраться, а ты обещаешь нам «услугу». — Она протянула свою тонкую руку мне.
— Считаю — раз…
— В чем обман?
— Считаю — два… Кстати, Илона тоже тут, в тюрьме, вас обоих повезут в столицу, ее, наверное, уважат, отрубят голову, а не просто повесят, умрет с достоинством. Считаю…
— Согласен! — Выпалил я и пожал кровопийце руку, от чего в сердце что-то кольнуло, Фема хищно улыбнулась, явив мне два своих длинных звериных клыка, а затем повернулась к двери и стала копошиться в ее замке. Через несколько мгновений и этот замок ей поддался, она схватила меня за руку и потянула за собой, по длинному коридору, вверх.
— Постой, постой. — Выкрутил руку я. — А как же Илона?
— А она тут причем?
— Ее тоже надо спасти. Иначе я никуда не пойду, ты обещала помочь мне выбраться, а без нее я никуда не пойду!
— Ах ты! — Рявкнула она, схватила меня снова за руку и пошли в противоположном от лестницы направлении, дальше по коридору, под ее злобное шипение.
В конце коридора мы свернули направо и оказались перед такой же дверью, как была у меня, кровопийца ловким движением вскрыла замок и отворила ее, явив мою взору безликий, совершенно ничем не примечательный тюремный коридор, что оканчивался такой же, как и моя, клеткой. Кровопийца отступила в сторону, давая мне посмотреть, что происходит в камере у северянки, но сама туда не пошла, помня о том, что девушка их боится.
Илона лежала на полу, не связанная, с открытыми глазами и смотрела в потолок, даже не обратила внимания на то, что дверь отворилась.
— Илона, пора выбираться. — Тихонько позвал я, стараясь особо не шуметь, да и подходить ближе мне нельзя. — Илона, ты в порядке?
— Уходи.
— Илона, не время сейчас для всего этого, нам надо идти! — Уже настойчивей позвал я. — Поднимайся, Илона.
— Уходи, предатель. — Ее голос прозвучал так холодно, как не дул ни один ветер в Хотрене, так, что я даже вздрогнул. Как не вовремя она себя жалеть начала, совсем не вовремя. Собравшись с мыслями, я заговорил: — Илона, прости, что не рассказал тебе все раньше, я просто не мог. Но я сделаю то, что обещал тебе сделать, я помогу Хотрену обрести свободу. Можешь и дальше на меня обижаться, но ты не должна забывать о своем предназначении, о словах Агвида. Ты нужна Хотрену, Илона, прошу тебя.
Девушка приподнялась на локтях и посмотрела в мою сторону, увидела Фему и немного скривила лицо. Я повернулся к кровопийце и попросил ее вывести Илону оттуда, та, с явным недовольством, согласно кивнула и пошла освобождать надежду севера на свободу из тесной клетки.
Справились куда быстрее, ангиак сразу же вскрыла замок и вернулась назад, словно боялась ее даже трогать лишний раз. Илона, стоит отдать ей должное, повела себя довольно сдержано, не стала кричать или прыгать, когда ночное чудовище оказалось так близко, дождалась, пока кровопийца покинет коридор и, опираясь на стену, так же как и я, совсем недавно, покинула свою клетку, пройдя коридор с рунами, к нам. Я подошел к ней поближе, она немного вздрогнула и посмотрела на меня, показав свои уставшие от слез глаза.
— Я тебе доверяла, Эм, как ты мог…