Последнюю фразу Алистер адресовал непосредственно Малвани.
— Вы правы, — кивнул Деклан.
— А если бы это был уборщик? — перебил я. — Вы же сами сказали, что пострадать мог любой из нас.
— Да, любой, кто мог отвлечь наше внимание от Эммелин Биллингс, — кивнул Алистер. — Думаю, что-то есть в идее, которую мы недавно обговаривали. Он хотел, чтобы место преступление было настолько театральным, показным и шокирующим, насколько это возможно. И он этого добился, ощутимо нас испугав.
— И как нам поможет эта информация? — спросил я.
Но прежде, чем Алистер успел ответить, в дверь постучали.
Алистер широкими шагами пересёк комнату, открыл дверь и впустил двух офицеров, которых я ранее видел среди десятка других в «Эриэл Гарденс». До этого мы не сталкивались лично, и Марвин представил нас: Бен Шнайдер, коренастый мужчина лет пятидесяти, и его долговязый, веснушчатый помощник — Пол Арнов.
— Капитан.
Они официально поприветствовали Малвани, затем кивнули мне, Алистеру и Изабелле.
Малвани жестом пригласил их присесть.
— Какие новости, парни?
Пол заговорил первым, несмотря на то, что был младше по должности.
— Мы закончили осмотр места преступления, сэр. Жертву, мисс Биллингс, отвезли в городской морг. Доктор Уилкокс займётся исследованием, как только закончит здесь.
Малвани кивнул.
— Вы смогли уточнить, как давно отсутствовала мисс Биллингс?
— Да, сэр, — ответил Бен. — Мы узнали, где она жила, и поговорили с её соседями по квартире. Они видели её в последний раз перед тем, когда она прошлым вечером отправилась в театр.
— Какой спектакль? — поинтересовался Малвани.
— «Красавчик Браммел». Один из постоянных спектаклей «Нового Амстердама». Она играла там небольшую роль.
Офицеры переглянулись. Пол кивнул, и Бен продолжил:
— Похоже, её видели с неким джентльменом. Прошлым вечером он сопровождал её на спектакль, и она планировала вернуться домой поздно. Вот почему её друзья не заволновались, когда она вечером не пришла. Но вот когда они проснулись утром и увидели, что её до сих пор нет, забили тревогу.
— Они встречались с этим мужчиной? — уточнил я.
— Очень кратко, — ответил Пол. — И они расходятся во мнениях насчёт его возраста. Одни описывают его как мужчину после двадцати пяти лет, ближе к тридцати, с русыми волосами, довольно привлекательного.
— Другие же утверждают, — подхватил Бен, — что он значительно старше, лет сорока пяти, блондин. Другими словами, у нас нет ничего, что помогло бы нам идентифицировать его среди сотен мужчин Нью-Йорка, увивающихся за актрисами Бродвея.
Малвани кивнул.
— Узнали ещё что-нибудь важное?
Сейчас Малвани волновали лишь крупные детали; мелкие подробности могли подождать, пока он получит отчёт о вскрытии от доктора Уилкокса и рассмотрит всё в его свете.
Пол кашлянул.
— Ещё кое-что, сэр. Этот же поклонник стал причиной её неприятностей на работе. Её соседи считают, что она была на грани увольнения.
— Он мешал её репетициям и выступлениям? Что-то вроде этих поздних возвращений домой? — спросил я.
— Не совсем. Очевидно, её менеджер — а он, естественно, входит в синдикат мистера Фромана — уже пронюхал о несоблюдении правил, которое так не терпит Фроман. По крайней мере, так говорят её соседи.
— Больше они ничего не говорят?
Бен посмотрел мне прямо в глаза.
— Только то, что в этом замешан этот же мужчина, сэр.
— Отлично. Мы этим займёмся, — подытожил Малвани.
Бен кивнул.
— С вашего позволения, капитан, мы закончим первоначальный доклад.
Он направился к выходу, но остановился на полпути, развернулся и нахмурился.
— И ещё, капитан… — начал он. — Как детектив Марвин?
— Состояние тяжёлое, но он молод и силён. Как только я узнаю что-то новое, я всем сообщу, — жёстко ответил Малвани.
Как только они вышли из комнаты, и за ними закрылась дверь, я заговорил:
— Детектив полиции в тяжёлом состоянии, а ещё одна актриса мертва. Теперь, думаю, никто не станет возражать, что пришло время нанести Чарльзу Фроману официальный визит. Три актрисы, связанные с его синдикатом, мертвы.
Я внимательно наблюдал за реакцией Малвани, но на этот раз он не стал сопротивляться.
— Этот таинственный поклонник меня тоже беспокоит. Даже больше Фромана, — заметил Малвани.
— Тогда ты будешь заниматься им, а я — Фроманом, — кивнул я.
— Будь осторожен.
Его комментарий мне показался формальностью; мысли Малвани уже были заняты другим.