- Это важно?
- Конечно. Нет ничего важнее правильной информации, - вещал Краев, чётко артикулируя влажными алыми губами, похожими на те, что умело выпячивал граф Альмавива в исполнении артиста Ширвинда.
Почему Виктору пришло в голову такое сравнение, он и сам не понял. Но неприязнь к этому вальяжному типу с породистым, сытым лицом вдруг так остро вспыхнула в нём, что прорвалась наружу:
- Вы меня что, учить вздумали? Ум, честь и совесть? Страшно стало, да? Город узнает правду о партийном чиновнике, караул!
- Мальчишка! Я тебя в порошок сотру. В тюрьму сядешь, наплачешься! Ты не на меня, ты на партию поклёп возводишь! Пшёл вот. Уведите.
Ночь Беневин провёл в камере. Чёрт знает, как она называлась, предварительного заключения или иначе, но в ней на двенадцати квадратных метрах сидел, лежало и ворочалось более десяти человек. Были пьяные, от которых остро разило перегаром и мочой. Были два странных человека, которые молчали, откуда-то вынимали папиросы, осторожно курили их в кулаке, моментально пряча, едва в поле зрения появлялся "вертухай", как обзывали добродушного сержанта-охранника другие, говорливые сидельцы.
Виктор наблюдал и думал, насколько резко поменялась его жизнь после решительного поступка. Одного-единственного! И ему нравилось собственное поведение. А что, разве плохо ощущать себя творцом, борцом, деятелем, способным сопротивляться наступающей на тебя скверне?
Нет, он никогда не согласится с философией пинаемого спаниэля!
**
Хроника и факты
С января по март 1991 года в ряде зарубежных экономических журналов появились статьи авторитетных ученых с мировым именем.
Профессор Мичиганского университета Владимир Шляпентох, до 1985 года работавший в Новосибирском академгородке, убедительно доказал, опираясь на огромный массив статистических и социологических данных, что СССР был нормальным тоталитарным обществом с крепкой управленческой системой. В Союзе накопились социально-экономические и политические проблемы, заслуживавшие лечения, но не умерщвления великой державы.
Об отсутствии предпосылок горбачевских реформ и их опасности для СССР вновь заявил Александр Зиновьев. Читатель помнит его сатирические публикации о катастрофической перестройке, остроумно названной "Катастройкой". Бескомпромиссный автор завершил статью эмоционально: "Перестройка - это не прогресс, а болезнь общества, это кризис, выходом из которого может быть только контрперестройка!"
**
Автор приостановил выкладку новых эпизодов