— Какой же ты мерзавец, — процедила Ева. — Пока я тут убивалась, ты с кем-то развлекался? Может, и не было той битвы? Может, развлекался все это время? Из-за какой-то шлюхи вытер ноги о ту, которая тебя любит и ждала целых шесть лет!
Внезапно на шее Евы сомкнулась железная хватка, и девушка оказалась прижатой к стене. Армин наклонился над ее ухом и процедил:
— Я не убил тебя только потому, что ты женщина, и ты не в себе. Но если еще хоть раз назовешь ее шлюхой, пожалеешь, что родилась. Твоя смерть теперь бесполезна для Дьявола, помни это. До сегодняшнего дня я жалел тебя и корил себя за слабость, но теперь вижу, что зря. Твои грезы и прошлые страдания меня не касаются. Следи впредь за языком, если дорога жизнь, и не смей меня преследовать. Поняла?
Ева промолчала, с ненавистью глядя ему в глаза. Армин сжал пальцы крепче.
— Я спрашиваю: поняла?
Начав задыхаться, девушка несколько раз кивнула. Отпустив ее, Армин подошел к выходу.
— Не ожидал от тебя такого. Ты всегда казалась мне хорошим человеком. Может, ты потеряла контроль над собой из-за ритуала, и завтра посмотришь на все иначе. — Он вздохнул, унимая гнев. — Несмотря на то, как сильно ты меня разозлила, я могу сделать так, что ты обо всем забудешь и начнешь новую жизнь. Советую согласиться.
Ева сорвала с шеи шнурок с перстнем, который носила все эти годы, и со злостью бросила в Армина.
— Нет уж! Я хочу все помнить, и буду! Ты такая же мразь, как Олег! Будь ты проклят!
Армин улыбнулся:
— Я родился проклятым.
Он вышел из дома, трансформировался и взлетел над островом. В душе тяжелым комом застрял последний разговор с Евой. Столько лет Армин не хотел видеть ее и надеялся, что его отсутствие поможет ей забыть о том недоразумении и понять, что им никогда не быть вместе.
...Он не пролежал на поле боя, поверженный, и часа. Его нашли. Ему вернули жизнь и открыли дорогу, о существовании которой он не подозревал. Армин получил помощь от того, от кого никогда ее не ждал. Шесть лет скрывался ото всех, кого считал друзьями, и лишь один из них знал правду.
Именно он оказался тем, кто его предал.
X. Доверие
Шестью годами ранее...
Прошло несколько дней. Армин быстро поправлялся. Каждый день Эдмунд рассказывал ему о Еве: ее жизни, переживаниях. Не терял возможности и попрекнуть Армина за то, что заставляет бедную девочку страдать. После очередного упрека тот не выдержал и вызвал его на серьезный разговор.
— Мне известно, что за прошедшее время ты привязался к Еве, — сказал Армин Эдмунду. — И это похвально. У нее должны быть друзья. Но сделай одолжение: перестань сватать мне эту девушку.
Лицо Эдмунда сделалось черствым. Он на самом деле проникся душой к Еве, и давно таил надежду, что между ней и Армином все-таки зародилась мистическая связь.
— Думаю, ты торопишься с выводами, — сказал маг. — После того, что между вами произошло, подло с твоей стороны бросить ее, как использованную вещь.
— А что особенного между нами произошло? — искренне удивился Армин. — Всего лишь секс.
— Вот, как ты это называешь? — неодобрительно произнес Эдмунд. — Она доверилась тебе, отдалась, а ты попользовался и забыл.
Теперь нахмурился Армин.
— Если я начну перечислять тех, кто мне отдался, недели не хватит, — сказал он. — Я не принуждал Еву к близости. Она проявила инициативу, я же поступил, как любой нормальный мужчина.
— Я никогда не поступал так с женщинами! — взметнув палец кверху, воскликнул Эдмунд. — Я трижды был женат, но любил и уважал каждую супругу.
— Послушай меня внимательно, — сказал Армин. — То, что случилось между мной и Евой, естественно как для вампиров, так и для людей. Случайный секс не обязывает жениться. Я не виноват в том, что Ева построила воздушные замки и верит, что они настоящие.
— Ты опорочил невинную девушку, — стоял на своем Эдмунд. — Она приняла это, как знак любви. Повторяю: подло с твоей стороны так с ней поступить после всего, что между вами было.
— Возможно, — согласился Армин. — И я себя не оправдываю. Но Ева — всего лишь одна из тех, кто влюбился в меня и придумал идеальный мир, в котором мы живем счастливой семьей в домике с палисадником. Вот только этот мир — плод ее воображения. Разве я должен плюнуть на себя и жалости ради прожить десятки лет с женщиной, которая не представляет для меня никакого интереса, только бы не разбить ей сердце? К тому же, Эдмунд, Еве нужен не я, а мое положение в обществе. Ты знаешь о ее жизни только по рассказам самой Евы, но я наблюдал за ней почти год. То, что она пережила, накладывает отпечаток. И до поры, до времени Ева даже не будет догадываться о наличии его у себя. Но он уже появился и прогрессирует. Человек, унижаемый всеми, включая собственную мать, рано или поздно начинает стремиться к новой жизни, но редко задумывается о том, что эту жизнь может выстроить себе только он.