— Хорошо. Теперь ты здесь. Правь, как считаешь нужным.
Он резко встал, обошел стол и, подойдя к Оливии, рывком поставил ее на ноги.
— Прекрати хныкать! Я пробуду здесь недолго. После моего ухода править будешь ты. Поэтому сделай одолжение: вытри слезы и слушай, что тебе говорят.
***
Дориан прохаживался вдоль берега, заложив руки за спину. На сердце по-прежнему было неспокойно. Возвращение Армина не сулило ничего хорошего. Сейчас он — настоящее Зло, способное навредить кому угодно, включая близких. Душа болела за Оливию. В эти минуты она с ним наедине, и неизвестно, что взбредет ему в голову.
— Дорогой, успокойся. — Женская рука легла на плечо, и Дориан остановился. — Он ее не тронет.
Роуз. Бесстрастная и рациональная в моменты, когда это нужно. В такие, как этот. Только она может успокоить непогоду в его душе. Однако сегодня даже ей будет сложно это сделать.
— Впервые я не знаю, чего ждать от Армина, — признался Дориан. — Он никогда не отличался предсказуемостью, но любые действия не вредили его близким и были нацелены на установление справедливости. Теперь же он может натворить все, что угодно.
— Переживаниями делу не поможешь. — Роуз встала напротив и взяла мужа за руки. — Пока он не совершил ничего ужасного, и лучше нам его не провоцировать. Может, мы зря боимся.
— Похоже, ты мало знаешь о демонах, — вздохнул Дориан.
— Не меньше тебя. — Жена улыбнулась. — Как и ты, я знаю Армина. Он демон, однако умеет мыслить.
Чародей горько улыбнулся.
— Милая, мы знавали его с душой. Армин, который пришел в замок сегодня — незнакомец. Теперь он способен на все. Прошу, избегай его по возможности.
— Мы и так редко видимся, — ответила Роуз.
— Я хочу, чтобы ты держалась от него как можно дальше. — Дориан сжал ее ладони. — Он мой близкий друг, но сейчас опасен для каждого из нас. Пообещай, что не станешь попадаться ему на глаза.
Розанна с нежностью обняла мужа.
— Обещаю.
Дориан облегченно выдохнул.
***
Вечером в кабинете для совещаний собрались все, кто наделен правом участия в правлении страной. Оливия, одетая в черное, сидела по правую руку от мужа и равнодушно смотрела в никуда. На хмуром лице не было ни одной эмоции, но в глазах застыла скорбь. Дориан не решился спросить, откуда взялся этот траур. Лия и прежде любила черный цвет, но сейчас всем видом показывала, что надела его не просто так.
— Ответом на предложение Андора будет отказ, — начал Армин без приветствия, как только все собрались. — Это ненадежный союзник. Далее: у меня больше нет времени и желания заниматься Этерной. По закону в случае моей отставки или смерти пост переходит к жене. С сегодняшнего дня Оливия — правитель этой страны. Мое распоряжение касательно Андора — последнее. Дальнейшую судьбу государства будет решать моя жена. — Он посмотрел на Лию. — Я сохранил тебе жизнь не для того, чтобы ты совершала глупости. Оставайся здесь, с матерью и детьми, прими пост и правь мудро. Обещаю не вмешиваться более в твою жизнь, как и в жизни вас всех. Сегодня я уйду, и надеюсь, что мы больше никогда не встретимся.
Над присутствующими нависла гнетущая тишина. Никто не знал, что на это ответить, и стоит ли вообще отвечать. Армин казался спокойным и уравновешенным; никому не угрожал, ни на кого не бросался. И тем не менее от него волнами исходило зло.
Скрипнул пол, поцарапанный ножками увесистого стула. Зажав ладонью рот и пытаясь скрыть от всех слезы, Оливия выбежала из кабинета и захлопнула за собой дверь.
.
Он не пришел, хотя она наивно прождала его весь вечер. Не явился даже попрощаться с детьми. Жестокие слова до сих пор иглами впивались в сердце. Это конец...
Оливия смотрела на полную луну с балкона и впервые за долгое время не знала, что делать. Она испробовала все: пыталась говорить с Армином, покориться ему, — даже в Ад за ним спустилась, навсегда простившись с могуществом Идеала! И все попытки достучаться до Армина оказались бесполезными. В какие-то моменты казалось, что душа мужа пробивается сквозь толстый панцирь, но потом он снова становился прежним. Никакие слезы, уговоры и даже угрозы на него не действовали.