Рука выскользнула из ее ладоней. Армин развернулся и прошел к двери.
— Если снова ослушаешься, я не приду на помощь.
И вышел, а за дверью снова послышался рык. От бессилия Оливии осталось только плакать.
***
Рассвело.
Крики внизу давно прекратились. Оливия лежала на боку, глядя в одну точку. Солнечный луч заглянул в окно, освещая скудный интерьер. Когда-то эта комната была роскошной, но время и отсутствие ухода взяли свое: стенные покрытия облупились и во многих местах облезли, окно уничтожила ветка, мебель покосилась от старости, а ковер на полу давно утратил краски и превратился в дешевый половик, какие можно встретить в запущенных деревенских домах или на дачах, которые хозяева посещают раз в десять лет.
Не хотелось ни лежать, ни спать. Лия села и, как могла, поправила волосы. Расчески здесь не нашлось. Уже час мочевой пузырь настойчиво требовал отправиться на поиски туалета, но Лия не решалась. Жуткий пес все еще там, и в этот раз Армин вряд ли спасет ее от него.
И все же Оливия решилась. Можно, конечно, как типичная пленница, сделать свое дело в углу комнаты, но воспитание не то. Надо рискнуть и поискать в этом мрачном месте хоть какие-нибудь удобства. Если Армин здесь живет, значит, они есть. Будь он хоть трижды бездушным, а умение содержать себя и свое жилище в чистоте и каком-никаком уюте никуда не делось. Несмотря на обшарпанность, комната, в которой находилась Оливия, была тщательно убрана. Если не считать нескольких листочков, попавших сюда ночью через дыру в окне, которые еще не успели поднять с пола.
Стараясь не думать об Адском Питомце и участи Хорраса, Лия зажмурилась и потянула на себя дверь. Та скрипнула и приоткрылась. Утопающий в полутьме коридор оказался пуст. Или нет? Может, адская тварь ушла подкрепиться или просто спит?
Лия высунула голову. Никого. Странно. Куда подевался зубастый огнедышащий охранник? Как только дверь открылась, к ногам упала записка. Лия невольно улыбнулась. Это в стиле Армина: если что-то надо сообщить, а будить совестно, он пишет записки. Еще не развернув листок, Лия прижала его к груди. Что бы с Армином ни случилось, но привычки все еще при нем.
«Третья дверь слева — там найдешь еду и питье. В стеклянном графине вода для умывания. Спустись на первый этаж. Там увидишь маленькую железную дверь. Это уборная. Замок не покидай. Двое Адских Питомцев сторожат снаружи. Ослушаешься и выйдешь — пеняй на себя. Вернусь вечером».
В другое время Лия порассуждала бы над сухостью тона и угрозой не покидать замок, но в сложившейся ситуации пулей бросилась на первый этаж, оставив рассуждения на потом.
.
Импровизированная столовая раньше, скорее всего, была чьими-то покоями. Об этом говорили соответствующий интерьер, планировка и расположение, не ассоциирующиеся с помещением такого типа. Позже, исследуя замок, Оливия поймет, что первый этаж, где должна располагаться столовая, выглядит наиболее упадочно, чем верхние.
Лия нашла тюбик зубной пасты и новую щетку в упаковке. Почистила зубы, позавтракала жареной — явно на костре — картошкой, после чего отправилась на прогулку по замку. Когда-то Армин говорил, что замок в их мире похож на этот, как и сам остров, и оказался прав. Может, все строения подобного типа схожи, а, может, только эти два.
В окна Оливия видела жутких псов, бродящих снаружи, но внутрь те не заходили. Армин сумел их приручить. Больше всего Лию волновала судьба Хорраса. Жив ли он еще? Сжалился ли над ним Армин, или добил и закопал где-нибудь поблизости? Так, снедаемая неприятными мыслями, она дожила до вечера.
Темнело. Замок начал погружаться во мрак, снова похолодало. Лия зашла в комнату с разбитым окном и забралась с ногами на кровать. Страх медленно стал пробираться к сердцу. С каждой минутой становилось темнее. Снаружи опять задуло. Не исключено повторение вчерашнего шторма. Выглянув в окно, Лия увидела пса и тут же вернулась на кровать. Лучше не смотреть на это чудовище. За весь день твари не предприняли попыток проникнуть в замок. Оливия понадеялась, что вечером им не придет в головы ослушаться хозяина.