— Тише. Возьми себя в руки. Мы можем долго стоять здесь и препираться, но ты сам понимаешь, что необходимо кое-что решить. То, что назревает в мире — не шутки. Мы должны попытаться все исправить.
— Мы? — Армин бросил на нее сердитый взгляд, развернулся, схватил за руку и быстро повел ко входу в замок. — Мое терпение лопнуло. До этого момента я пытался говорить с тобой спокойно, но теперь велю: собирай вещи и возвращайся в Этерну. Довольно храбрости! Я сам решу свои проблемы, но ты не смей даже появляться в этом мире, поняла?
Лицо жены осталось невозмутимым. Резко остановившись и освободившись от крепкой хватки, она подняла голову и бесстрашно посмотрела ему в глаза.
— Ты больше не имеешь надо мной власти создателя, гипноз тоже бесполезен. Остается только физическая сила. Конечно, можешь избить меня или убить, а можешь прислушаться. Я не владею таким набором языков, как ты, но все же на паре иностранных могу повторить, если будет нужно: я остаюсь. И будь, что будет.
XXIII. Одна ноша на двоих
Снаружи снова начался дождь. Небо нависло так низко, что, казалось, скоро поглотит этот маленький остров. Жуткие завывания ледяного ветра не пришлись по нраву даже адским псам. Великодушно впущенные в замок, они четырьмя громадными глыбами расположились рядом с трибуной и спрятали морды в густой шерсти. Все-таки есть у них что-то общее с обычными собаками.
Одежда промокла насквозь. Одна за другой, вещи падали на пол, освобождая разгоряченные тела. Пусть еще не все вошло в норму, но барьер между Армином и Оливией разрушен. Она чувствовала это всем телом. Ей удалось дотянуться до души мужа, и теперь она ее не отпустит. Сейчас, зная, что ей грозит, Лия не отступит. Она готова остаться и бороться до последнего вздоха за свободу любимого.
Армин подхватил Оливию на руки и бережно опустил на кровать. Неотрывно глядя ему в глаза, она улыбалась. Ее губы манили, взгляд горел желанием. Нежно, с любовью, которой больше не мог противиться, Армин поцеловал жену, и сердце забилось быстрее. Он прожил столько лет и, казалось, успел перепробовать все на свете, но даже представить не мог, что однажды появится женщина, которую он будет желать всегда.
Лаская руками и губами тело Оливии, Армин чувствовал приятный жар в груди. Он чувствовал себя живым, настоящим. Только с ней он может быть собой. Два года пытался выбросить ее из головы, но если с этим еще как-то справлялось Темное Эго, то приказать сердцу оно не смогло. Сердце все это время желало Оливию, тянулось к ней. Немногочисленные друзья, союзники и даже враги — все научились обходиться без Армина. Сразу или позже каждый вычеркнул его из жизни.
Только не Оливия.
Ее ласки всегда сводили Армина с ума. Поначалу неизменно робкие, они спустя несколько минут становились смелее и нежнее. В такие моменты Лия всегда смущается, как в первый раз, и Армин до безумия любит эту особенность ее поведения.
Ничто на свете не способно сравниться с могуществом любви. Великая мощь, развязывающая войны и прекращающая их, толкающая на безрассудство и дающая силу. Любящие слабы только в глазах невежд. Тот, кому судьба подарила возможность познать это чувство, никогда не будет слабым. Ведомый им, он преодолеет любые преграды и выстоит в любом сражении.
Армин всю жизнь боялся любви. Боялся, потому что не понимал ее смысла. Впервые почувствовав связь, решил, что нормальная жизнь закончилась, но в тот миг она только началась. Тысячелетия, проведенные без любви, больше не имели значения. Он не устанет радоваться, что избранницей оказалась именно Оливия — женщина, подарившая ему всю себя и веру в безоблачное будущее.
С особенной улыбкой, предназначенной только для Оливии, Армин резко уложил ее на спину и вошел в нее под сладкий стон, ставший музыкой для ушей. Ни одна женщина за всю его долгую жизнь не смогла вызвать в нем подобную бурю чувств. Оливия прижималась к мужу, целовала, ее глаза излучали безграничное счастье. Глядя в них, Армин поймал себя на мысли, что ради этой женщины готов вступить в бой даже с самим Дьяволом.
— Я люблю тебя, — прошептал он ей на ухо, и ощутил, как что-то внутри знакомо затрепетало.
— Я тоже тебя люблю, — услышал он ответный шепот, и вновь почувствовал ни с чем не сравнимый трепет.
Этот вечер стал одним из самых сладких и страстных в их жизни.
***