«Я снова это сделала... — в ужасе подумала Ева. — Это я вызвала огонь. Я — ведьма».
Болезненно сглотнув, Ева отвязала второй кусок веревки от балки, затем бросила оба в угол сарая. Ей стало страшно. Она совсем не хотела быть той, кем, скорее всего, являлась. Ведьма... Только этого не хватало! Неужели односельчане правы? Неужели Ева Митрофанова — колдунья? От этой мысли ее передернуло, и она побрела назад, в дом, думая, как будет с этим жить. Невольно вспомнилась история о ведьме, которой принадлежал тот злополучный дом. Неужели Еве суждено вот так же доживать свои дни на отшибе, отпугивая от себя людей?
Полдня прошло в тишине и спокойствии. Пытаясь отвлечься от мрачных мыслей, Ева занялась уборкой. Петя только что проснулся и сразу же отправился на кухню позавтракать оставшимся после праздника салатом. Мария встала позже всех. Выглядела она неважно. Желание выпить усилилось после праздника. Все же от пагубной привычки за пару дней не избавиться. Украдкой посмотрев на детей, она решила не омрачать их утро неприятным зрелищем. К бабе Люде тоже не пошла, хотя детям сказала именно это.
Выйдя из дома, Мария Митрофанова направилась к киоску на окраине деревни. Там она уже много лет была постоянной клиенткой. Женщина решила купить маленькую бутылочку и оприходовать ее прямо на улице. Взяв сосуд с заветной жидкостью, Мария отправилась туда, где раньше стоял клуб. Там, в тихом местечке, под деревом можно спокойно выпить.
Дойдя до места, Мария печально посмотрела на останки клуба, запорошенные снегом. Ей вспомнился роковой вечер, унесший жизни двенадцати детей. Какой ужас здесь тогда царил! Крики безутешных родителей, милицейские допросы, обугленные тела... Мария нервно сглотнула и вновь порадовалась, что никого из ее детей не оказалось здесь в тот вечер. Никого ли? Она так и не узнала, что Ева ходила в клуб и видела своими глазами, как начался пожар.
Устроившись под деревом, Мария запустила руку в карман, чтобы достать бутылку и завернутую в салфетку скудную закуску, как вдруг неподалеку услышала голоса:
— Да не парься! Мой отец позаботился обо всем. Против меня ничего нет.
— А если она докажет? Что тогда?
Первый голос принадлежал парню, второй — девушке. Мария сразу узнала их обладателей.
— Не смеши меня! У нее нет шансов. Да она и не пойдет против нас. Тем более, Заур додумался прихватить с собой презервативы, чтобы никто не привязался с вопросами.
— Все-таки страшно...
— Тебе ее жалко, что ли?
— Конечно, нет. Просто я не хочу в тюрьму.
— Тебе она не грозит. — Голос парня звучал уверенно. — Эта серая мышь даже пикнуть не посмеет.
— Ты уверен? — недоверчиво спросила девушка.
— А то ты ее не знаешь! — раздраженно бросил парень. — Она боится нас.
— Так значит, это правда, — прозвучал за их спинами мрачный голос.
Олег и Катя резко обернулись. Позади стояла Мария Митрофанова в сером потертом пальто, тонкие волосы трепал ветер. Увидев ее, Катя напряглась. Тут же взглянула на Олега — его лицо осталось невозмутимым.
— Да, мамаша, это правда, — язвительно сказал он.
Мария даже не удивилась наглости Фёдорова-младшего. Душевную гниль, исходящую от него и его семейки, может почувствовать кто угодно. Но женщину, которая и так еле держалась из-за долгого отсутствия спирта в организме, взбесил его тон.
— Как ты говоришь со мной? — прошипела она.
— А как с тобой еще говорить, забулдыга? — усмехнулся Олег. — Чего гуляем в одиночестве? Где твои собутыльники?
Не выдержав такого обращения, Мария подбежала и замахнулась на него, но Олег перехватил ее руку и с силой толкнул женщину.
— Не трогай меня! — брезгливо выплюнул он. — Алкашка неизлечимая.
Не удержавшись на ногах, Мария упала на землю. Тут же почувствовала, как карман стал быстро промокать, — разбилась так и не выпитая бутылка. Катя вздрогнула, увидев, как грубо Олег обошелся с женщиной, но он решил не останавливаться на этом. Разглядев мокрое пятно на пальто Марии и почувствовав едкий запах, стремительно наполняющий собой воздух, он рассмеялся.