Ни одному вампиру не позволялось того, что позволялось Хоррасу. Он мог приходить в здание Совета без предупреждения, обращаться к Армину по имени и на «ты», получать привилегии. Хоррас много времени проводил с Армином, обсуждая важные дела, подробности личной жизни или просто расслабляясь, теша печень выпивкой.
В 1522 году Армин стал реже посещать заседания Совета. Ему наскучили однообразие и казавшиеся рутинными разбирательства по поводу тех или иных нарушений. С тех пор, как члены Совета покинули Карфаген и обосновались на крошечном островке посреди Атлантического океана, нахождение в мрачном, относительно большом замке, построенном среди скал и неприметной растительности, стало для Армина пыткой. Ему хотелось свободы, новых ощущений. В конце концов, он избрал заместителя в лице одного из самых древних вампиров, и доверил ему полномочия. Бальтазар — 800000-летний старейшина, с ответственностью подошел к выполнению новых обязательств. В отличие от Армина, он получал удовольствие от работы, а пост Судьи так и вовсе прочно привязал его к замку. Изредка Армин навещал Совет, чтобы узнать, как идут дела, но большую часть времени посвящал развлечениям и выполнению особого задания.
В то время Армин и Хоррас жили в Риме. Почти каждую ночь они проводили с миловидными девушками, и всегда — с разными. Множество пышногрудых красоток отдавали предпочтение Армину, с первого взгляда влюбляясь в его совершенное тело, красивые глаза, мудрые речи и обезоруживающую улыбку. Он проводил с ними жаркие ночи, а утром выпивал их, словно бокалы крепкого вина.
Хоррасу доставались девушки поплоше. Его отнюдь не притягательная внешность не располагала к себе стройных красавиц. Обычно к нему в постель ложились некрасивые, глуповатые барышни, готовые отдаться кому угодно, только бы получить удовольствие или деньги. Хоррас не вел себя с ними так жестоко, как его друг. Кого-то он убивал, кого-то обращал, а находились даже те, кому посчастливилось уйти живой и невредимой. Армин этого не одобрял, но в постельные дела Хорраса не вмешивался.
Однажды Армин вернулся домой взволнованным и хорошо набравшимся. Хоррас, вальяжно развалившийся в кресле, встретил его недовольным взглядом.
— Мог бы сказать, что уйдешь на три дня, — с нотками обиды в голосе сказал он. — Я думал, что-то случилось.
— Да что со мной может случиться? — усмехнулся Армин и сел в кресло напротив. — Зря ты так думаешь.
— Недавно был мятеж. — Хоррас приподнял едва заметные брови. — Или, ведя столь активную личную жизнь, ты успел об этом позабыть?
Армин помрачнел, затем проговорил:
— Во-первых, моя личная жизнь — не твое дело; во-вторых, я помню, что тогда произошло. Но ты видел исход, — он был в мою пользу. Или думаешь, что кто-то способен причинить мне серьезный вред?
— Ты слишком самоуверен, Армин. — Хоррас покачал головой. — На всех найдется управа.
— Не умничай, тебе это не к лицу, — отрезал Армин. — Я хотел побеседовать о другом.
— О чем? — безразлично спросил Хоррас.
— Как тебе слово delacero[2]? Хорошо звучит?
— Ну, слово как слово. — Хоррас цокнул языком. — Что в нем особенного?
— Оно мне понравилось, и я хочу сделать его своей фамилией.
Хоррас поперхнулся яблоком, которое жевал, и уставился на Армина, как на безумца.
— Зачем она тебе нужна? — изумленно воскликнул он. — Ты известен миру и без нее. К тому же, фамилия указывает на принадлежность к чему-то, а это слово, если ты подзабыл латынь, мой друг, обозначает действие.
— Я знаю латынь так же превосходно, как любой другой язык! — огрызнулся Армин. — Но это — не просто слово. Меня часто называют за глаза разрушителем за мои действия, но сегодня, когда я хотел убить одного молодого проповедника, он стал читать молитву и, вероятно, из-за плохого знания языка назвал меня delacero вместо логически уместного distructor[3]. Отчего-то я влюбился в это слово. Я чувствую, как нуждаюсь в том, чтобы оно стало продолжением моего имени.
— Ты пьян, вот и несешь всякую ересь, — выдохнул Хоррас. — Но если уж так желаешь присвоить себе фамилию, почему не выберешь более подходящее для этого слово? Знаю, как ты боготворишь латынь, но в ней ведь много...
— Довольно! — рявкнул Армин. — Я не человек, чтобы следовать их правилам.
— Но поступаешь, как человек, собираясь взять фамилию, — заметил Хоррас, вставая с кресла. — Я бы посоветовал тебе подумать перед тем, как решать. А то ведь словечко присосется к тебе, как блоха к собаке. Потом не избавишься.