― Родители уехали к знакомым, ― небрежно комментирует.
Переступаю порог дома и, скинув обувь, спешу за блондином, летящим как шторм на второй этаж в свою комнату.
― Ну давай, говори, - парень поворачивается ко мне лицом и ядовито зыркает своей радужкой тёмно-кофейного оттенка. ― Почему, уйдя ненадолго, я должен лицезреть, как ты уже сосёшься с каким-то придурком?
― Это не я, Зак, - бубню, пытаясь оправдать себя. ― Это существо подошло и начало приставать, я не реагировала, а он… а он… ― мои глаза начинают слезиться, а из уст вырывается жалобный всхлип. ― Это было так омерзительно, словно к моим губам прилипла улитка.
― Серьёзно? ― блондин почему-то…улыбнулся, а я была на грани истерики. ― Ты ведь только один раз целовалась, ведь так?
― Да, ― с обидой прошептала я, вновь хлюпая носом. ― Не представлялось больше шанса. Никто мной не интересуется, разве что сегодняшний мужик. Словно на мне какое-то проклятие. Хотя, я, наверное, просто некрасивая…
― Малышка, ну ты чего? ― воодушевлено, с искоркой в глазах начал друг, подходя ближе ко мне. ― Ты не просто красивая, ты чудо.
― Ты какой-то сейчас странный, ― слегка опешила я, но улыбнулась.
― Согласен, но мне так нравится это, - уголки парня поднялись вверх, а рука легла на сердце, будто оно его сейчас беспокоит. ― Знаешь, я ведь это почувствовал ещё тогда в детстве, когда ты поймала меня в кустах вишни. И именно поэтому больше тебя никогда не покидал. Ворвался в твою жизнь, пытался заинтересовать, по-дебильному привязывал всячески к себе.
Он резко замолчал, опустив взгляд в пол. Ощущаю, как моё сердце стремительно начинает биться сильнее, ладошки рук запотевать, а тело трепыхать, но уже вовсе не от пережитого ужаса, а от незнакомого ранее сладостного чувства.
― Ты… Ты имеешь в виду… ― не удаётся мне подчинить сбивающееся дыхание. ― Что ты имеешь в виду?
― Ты мне нравишься, ― без капли сомнения заявляет блондин и резко поднимает взгляд, делая шаг ко мне и достигая меня. ― Даже больше, чем нравишься…
Делаю небольшой шажок назад и утыкаюсь в твёрдую и холодную стенку. Парень повторяет моё движение, прижимая меня к поверхности, и наклоняется ближе к моему лицу.
― Что ты мне ответишь? ― его дыхание касается моих щёк, плавно разливаясь по всему пространству мордашки. ― Мои чувства взаимны?
― Я… как-то не думала о том, что у нас может быть что-то в таком ключ…. ― лепечу я, попутно заливаясь алой краской.
― А ты подумай…. ― бархатно шепчет он. ― А я тебе помогу.
И он накрывает мои губы своими. Нежно, тягуче, приятно… Он словно целовал хрупкие шелковистые лепестки роз. Раздвинув полушария уст, его язык поддаётся вперёд и принимается обследовать не изведанную ранее территорию – изучает верхнее нёбо и сталкивается с моим языком, настойчиво приглашая его на дикий танец.
― Ну что скажешь? ― едва шевелит губами приятель, отстранившись на несколько сантиметров.
― Не останавливайся, ― загипнотизировано нашёптываю и притягиваю обратно волшебные переливающие во мраке карие глазки, затягивая в новый сказочный поцелуй.
Он обхватывает мою талия, я – его шею. Мороз от стенки и жар от тела парня создают слишком невыносимый контраст, от которого колебания моего тела становятся в мгновение чересчур частыми, а в низу живота нарастает необъяснимое тепло.
Поцелуи перемещаются на шею и плечи, а после на трепыхающуюся грудь. Не замечаю, как остаюсь без платья и в одном нижнем белье, а он без футболки. Замираем лишь, когда оказываемся на кровати, а Зак зачарованно оглядывает меня.
― Ты уверенна? ― обеспокоенные карие глаза с расширившимися от возбуждения зрачками впиваются в мои глаза, ища ответ. ― Точно этого хочешь?
― Да, - стоном вырывается из меня. ― Не останавливайся.
Этого хватает, чтобы я осталась без лифчика, а поцелуи блондина спускались всё ниже. Когда остаюсь без последнего атрибута одежды, слегка сжимаюсь бёдрами, боясь и одновременно ожидающе содрогаясь.
― Не бойся, ― касается мочки уха горячее дыхание. ― Я не причиню тебе боли.
Судорожно киваю, пытаясь расслабиться. Ушка касается успокаивающий поцелуй, а рука аккуратно касается самого сокровенного. Ух, боги, помогите… Я же сейчас сгорю…
Всё происходит, как во сне. Сначала пальцы, а потом… Потом мы сливаемся, улетая очень высоко. И это оказывает совершенно не больно, как сплетничают ничего не видевшие дамы, распространяя нелепицу. Это на самом деле божественно до искорок в глазах, слишком волшебно, чтобы быть правдой.