Маразма, подобного этому, я не замечал раньше. То, что Братство не могло претендовать на научную деятельность, я понимал уже давно. Но то, что я попал в оккультное сообщество, до меня дошло только через несколько лет моего в нем членства! Но ведь ничто подобное никогда не звучало на лекциях г-жи Марины! По крайней мере, мне так казалось. А не звучало, потому что перед ней стояла другая задача, привлечь, а не отпугнуть. Заговори они о таком с самого начала, полный зал опустел бы в два счета, остались бы единицы. Она начинала красиво и издалека, наделяя предания истории нужными ей смыслами и акцентами. Так как я посещал ее лекции не первый год, я отметил, что все они начинались с «наезда» на современные нравы и наше время. Противопоставлялись культуры Древней Греции и Древнего Рима, когда были заложены основы будущей европейской цивилизации и наша эпоха информационных технологий. Основное слово здесь «духовность». Утраченные ныне идеалы и ценности и так далее, и тому подобное. «Сейчас все иначе, а вот тогда все эти учения имели своей целью вовсе не те знания, которыми наполняют наши умы школы и университеты, их целью была мудрость. Великие учителя учили людей мудрости, а школы являлись храмами мудрости, чести и доблести», — говорилось на одной из лекций. Г-жа Марина была настолько убедительна и красноречива, что в результате ее пламенных речей душа жаждала свершений. И тогда возникал простой и закономерный вопрос, где же теперь в наше время отыскать великих учителей и где он, храм мудрости сегодня? Лекции продолжались, и постепенно приходило понимание того, что в одиночку человек слаб, беспомощен и абсолютно ни на что не годен. И тогда возникал следующий вопрос, если все то истинное, чему может и должен следовать человек, было раньше и ничего этого нет сегодня, то как жить дальше? Во имя чего?
В поиске ответов на эти вопросы слушатели и попадали в Дом Братства, где их вниманию были представлены творческие и волонтерские направления, в которых можно было дать волю своим благородным порывам, талантам и стремлениям. Состояние подавленности и разочарования, присущее нашему времени, сменялось вдохновением и энтузиазмом. Есть еще на земле места, где делаются добрые дела, где ты не один, и это Братство!
Но ведь существует же множество благотворительных организаций. Там не читают лекций, а просто работают люди. И если ты готов помогать, там будут только рады. Если ты готов привести друзей, будут рады еще больше. В Братстве же ни работать без лекций нельзя, ни друзей на работы привлекать нельзя. Запрещалось брать друга на уборку парка или заповедника, привлекать к сбору вещей для детского дома, если тот не является членом Братства. Это странно. Выходит, что самоцелью являлся не конечный результат, а что-то совершенно иное. Почему для того, чтобы быть волонтером, нужно слушать лекции, и при чем здесь эзотерика? Я мог ответить только так — хорошие дела для отвода глаз, но не самоцель.
Теперь я не посещал Братство и не ходил к Валерии Викторовне. В жизни моей наступил период, когда я только работал. Все стало, как раньше, до того, как меня начали поучать все вокруг. Теперь меня снова окружали обычные люди, которые жили своей жизнью в своих обычных повседневных заботах, и не было у них никаких сверхзадач. У меня появилось свободное время, и я возобновил отношения с друзьями, снова начал читать книги, никем не рекомендуемые книги, а те, которые хотелось читать мне. За время моего «ученичества» мы с друзьями успели друг от друга отдалиться, и мне понадобилось время, чтобы наши отношения стали прежними, такими же непосредственными и близкими.
С тех пор как я вернулся к обычной жизни, к семье, друзьям и работе, прошло еще полгода. Я не скучал по Братству, только по Марине Мирославовне, и не скучал по Валерии Викторовне, на нее я был обижен. Чем дольше я изучал психологию в университете, тем дальше от меня становилось и Братство, и психоанализ в понимании Валерии Викторовны. Меня все перестали поучать, и я стал свободнее и увереннее в себе. На работе у меня завязался роман с одной нашей сотрудницей. Это был служебный роман. Он отличался от всех прежних. Мы отлично с ней ладили, и она ни на что не претендовала. Это была очень сексуальная девушка. Я начал ходить за ней даже в курилку, хотя и не курил. Оказалось, что в курилке можно было узнать все новости и сплетни, все самые важные вопросы решались именно там. Тот, кто не курил, многое упускал из жизни компании. Теперь я не спешил домой, как раньше, мы оставались допоздна. И, когда никого уже не было в офисе, занимались сексом, затем я провожал ее домой. Мы вместе работали, и это было очень удобно. Не нужно было ничего придумывать и никуда бежать, чтобы увидеться. Я и она жили в одном ритме, и целый день находились в одном помещении. Мы сидели с ней в разных комнатах, но переписывались, встречались в коридоре случайно и специально, вместе ходили на обед, пили кофе и проводили время в курилке. Работе это нисколько не мешало, даже наоборот. Руководство было мной довольно. Мне нравилось все, что происходит, и казалось, что и Братство и Валерия Викторовна остались далеко позади. Но все же наступил день, когда моя коллега захотела куда-нибудь сходить вместе. Недолго думая, я пригласил ее на лекцию в Братство. Будучи уже вне членства, я решил как-нибудь пробраться на одну из лекций к Марине Мирославовне и записать ее на диктофон, чтобы потом разобрать эту лекцию, прослушать предложение за предложением, интонацию за интонацией и проанализировать. Повод я себе, конечно же, выдумал, на самом же деле мне безумно хотелось ее видеть!