После всего услышанного я уставился на Аню. Она рассказывала об этом так спокойно! У меня возникал лишь один вопрос, зачем ей такой парень? Вопрос снимался только в том случае, если Аня не рассматривала их отношения сколько-нибудь серьезно. Да, человеком Виталий был неплохим, это было видно с первого взгляда. Но если он настолько подвержен влиянию со стороны и не способен на собственные решения, чего могла ожидать от него девушка? С виду Виталий был вполне адекватным, да и в разговоре производил впечатление развитого человека. Но то, о чем поведала мне Аня, не лезло ни в какие ворота. Я вспомнил прямую спину и завороженный взгляд Виталика летом, когда он слушал Форта. После рассказанного Аней мне стало его жалко. С тех пор я не ревновал Аню, я просто не мог ревновать ее к нему. К тому же он был нашей единственной надеждой. Хоть парень и не был вхож в высшие круги Братства и о многом не знал, но на начальном этапе это было все же лучше, чем вообще ничего. Мы с Аней договорились, что она как можно чаще будет говорить с ним на интересующие нас темы и, если что-нибудь узнает, тут же сообщит мне. Аня стала моим сообщником.
Я ехал от Ани домой и думал о своем отношении к членам Братства. Я понял, почему мне не понравилась та девушка, которую ко мне приставили в Доме. Потому что ее «доброжелательность» была наигранной. О неискренности говорила не сходившая с ее лица, совершенно одинаковая для всех улыбка. Как будто у нее в щеки были вставлены пружинки, из-за которых ее лицевые мышцы не могли находиться в статичном состоянии. Аня тоже рассказывала мне, что чувствует себя неуютно в Братстве именно из-за этой постоянной улыбчивости старших учеников, дежурных и других членов Братства. Правда, были еще и кандидаты. Вот среди них ничего подобного не наблюдалось. Но со временем и они подхватывали общую тенденцию. Из старших учеников Виталик и Юлия являлись исключением, они не перебарщивали с улыбкой. Их приветливости я верил. Фортунатэ не внушал мне ни малейшего доверия с самого начала. И только в г-же Марине всего было ровно столько, сколько нужно, ни больше ни меньше.