Мейси поступила в местный колледж, хотела стать журналистом, и ей было нужно жилье. Желательно дешевое. А Роб, только что окончивший один из колледжей Кембриджа, искал соседа, который бы следил за домом в его отсутствие — юноша подписал контракт с Королевским военно-морским флотом на шесть лет.
Квартира предоставлялась бесплатно лишь с одним условием: Мейси должна была жить там одна, когда Роб в море, и с ним вместе, когда он вернется. Это ее полностью устроило, поскольку она могла наконец уйти из дома, подальше от властного отца, который считал, что колледж девушке совершенно ни к чему.
Мейси согласилась встретиться с Робом, чтобы обсудить последние детали, но на самом деле им просто хотелось провести время вдвоем. А через несколько дней молодые люди поняли, что по уши влюблены друг в друга. Спустя всего неделю после их знакомства Мейси оказалась в его постели и отдала Робу свое сердце.
Он так его и не вернул.
— Ну, как она это восприняла?
Плохо. Особенно когда Роб предположил, что любой другой фотограф может подскочить по первому зову и занять ее место. Не нужно было этого говорить…
Он улыбнулся дочери — красивой, умной, счастливой — и солгал:
— С Мейси все в порядке. Я заказал билет на поезд и встречу ее утром.
— Давай лучше я, а? Пожалуйста! Я хочу провести с ней некоторое время, мы сможем поговорить… Мама будет вся на нервах.
«Вполне возможно», — про себя согласился Роб.
— Да, наверное, она не в восторге от этого сообщения, но у нее нет причин волноваться, — произнес Роб, пытаясь успокоить девушку.
Но Дженни только взглянула на отца и покачала головой:
— Конечно, есть. Она терпеть не может этот замок. Мама не была здесь уже двадцать лет и совсем не уверена, примут ли ее с распростертыми объятиями.
— Но… но это же глупо! Конечно, мы будем ей рады! — воскликнул Роб и тут же задумался. Он вспомнил, как отчаянно звучал голос его бывшей жены, как ей не хотелось возвращаться сюда, и тихо вздохнул. — И все же я сам встречу Мейси. Я смогу с ней поговорить.
Дженни прикусила губу:
— Пап, она не будет с тобой разговаривать. Она выдумывает всевозможные предлоги, чтобы уйти из дому в те дни, когда ты приходишь. Что, если она просто откажется сесть в машину?
— Не откажется, — ответил Роб, жалея, что не чувствует той уверенности, которая звучит в его голосе. — Мейси ненавидит ходить пешком.
Дженни рассмеялась и обняла отца:
— Это подло. Лучше будь с ней добрым и мягким, иначе она сбежит отсюда и поселится в отеле в деревне. Я знаю, о чем говорю.
— Обещаю быть очень милым, Дженни, — произнес Роб уже вполне серьезно. — Я всегда был добр к ней.
— В самом деле? Знаешь, она почти ничего не рассказывала о тебе, говорила только, что у вас ничего не получилось.
— В общем-то это все, — отозвался ее отец, пытаясь говорить спокойно. — Не волнуйся, мы справимся. Все будет в порядке, Дженни.
— Ты уверен? Вы, наверное, все время будете ссориться. Я не думаю, что ты хорошо ее знаешь. Может, мама и похожа на милую кошечку, но она умеет выпускать коготки.
Роб рассмеялся, но эти слова эхом отдавались у него в голове. Выпускать коготки? О да, это Мейси всегда умела. Но мужчина помнил, какой она бывала после их грандиозных ссор — милой, нежной, страстной. Однажды она внезапно замкнулась в себе, стала раздражительной, необщительной, словно погасла какая-то искра. Роб не знал, как пробиться к жене. Дженни права. Он и в самом деле плохо знал женщину, которая была его супругой, забрала его сердце и разбила на крошечные осколки…
— Мы взрослые люди, справимся, — заверил Роб Дженни. По крайней мере, он очень на это надеялся.
Девушка склонила голову набок:
— А почему вы больше не женились? То есть я знаю, почему вы расстались, ничего особенного в этом нет, но почему так и не нашли себе кого-нибудь еще? Вы же вполне симпатичные и милые…
Роб пожал плечами, не желая лишний раз бередить старые раны, тем более перед собственной дочерью.
— Просто не сложилось, полагаю, — небрежно ответил он. — Сначала я был в армии, потом пытался начать свое дело в Лондоне, одновременно старался заботиться о тебе. Вскоре умер мой отец, мне пришлось переехать сюда и взять на себя управление поместьем. Сложно начать с кем-то встречаться, когда торчишь в замке на скалах, работая в чисто мужском окружении.
— Это все ерунда, совсем не сложно познакомиться с новыми людьми, если ты богат. А вот отыскать нужного человека — задача не из легких, — сухо произнесла Дженни, и Роб понял, что его слова задели девушку. Она повстречала не один десяток охотников за приданым в университете. Дженни рассказывала, что Алек всегда защищал ее, прошел с ней огонь и воду. Роб знал наверняка, что молодой человек искренне любит его дочь.
Если бы только ему и Мейси повезло так же. Если бы они обрели такую же любовь… Возможно, ответ лежал на поверхности, но для Роба по сей день оставалось загадкой, почему у них ничего не вышло. Сначала все было прекрасно, волшебно. Он никогда не чувствовал ничего подобного — собственно, поэтому и не женился снова. Это была бы карикатура на брак, предательство всего, что ему дорого.
Роб сглотнул и шагнул назад, мягко освобождаясь от объятий Дженни.
— Прости, милая, у меня еще куча дел, — произнес он, направляясь к двери. — Увидимся за ужином.
Он вышел, свистом позвав собак, и направился к морю. Хотелось погулять вдоль пляжа, подняться наверх по скалистым утесам, выйти на мыс, где была построена первая крепость. Роб направился к ее руинам, чувствуя потребность в тишине, покое и уединении.
Это было его тайное убежище. Только здесь мужчина находил утешение, слушая рев волн и завывания ветра, эхом вторившие буре чувств в его душе. Только вот сегодня они не могли стереть воспоминания о любимой женщине, которую Роб так часто приводил сюда. И вот теперь, впервые за столько лет, Мейси вернется. Не к нему, а в замок.
Роб не был уверен, что она когда-либо отважится на это, но Мейси приняла сложное решение. Через два дня его бывшая супруга будет здесь.
Любимая возвращалась домой…
Поезд уже прибыл, когда Мейси забрала билет. Она успела вбежать в вагон в последний момент, двери сразу же захлопнулись.
Свадьба шла дольше, чем ожидалось. И работа оказалась очень напряженной. Возможно, потому, что теперь Мейси сама стала матерью невесты и могла с легкостью представить себя на месте Аннет, гадающей, какое будущее уготовано ее дочери. У ее заказчицы были проблемы со здоровьем, как минимум следующие несколько месяцев будущей теще предстояло провести в больнице. Но мать невесты не думала об этом. Сегодня был главный день в жизни ее дочери, и Аннет была счастлива и прекрасно выглядела.
— Я так ею горжусь. Разве моя девочка не прелестна? — спросила она у Мейси, когда женщины оказались в укромном уголке — маленьком оазисе тишины посреди шумного веселья.
Мейси почувствовала, как ее глаза наполняются слезами.
— Да-да, конечно, она просто обворожительна, как и ты.
— Сделай побольше фотографий, — попросила Аннет и тихо добавила: — На всякий случай.
Мейси сглотнула:
— Уже сделала. У меня есть несколько прекрасных снимков, на которых вы вместе. Я скоро пришлю их тебе.
— Спасибо, — почти беззвучно поблагодарила Аннет, и Мейси нежно ее обняла. Женщина понимала, что, возможно, время, отпущенное ее собеседнице, истекает и важна каждая секунда.
И вот теперь, по дороге в Лондон, Мейси загружала снимки на свой ноутбук, а затем записывала их на диски и помечала каждый наклейкой. Благослови, Боже, современные технологии, думала она, оставляя посылку с дисками на почте по дороге к Юстону.
У их семьи останется прекрасная память об этом счастливом дне.
Мейси сморгнула выступившие слезы и перевела взгляд на окно. Купе вызвало приступ клаустрофобии — первый класс, лучше не бывает, — но она была слишком переполнена эмоциями после сегодняшней свадьбы и предстоящего испытания, чтобы сидеть на месте.