Ясно — передо мной эмиссар мафии, тайной организации сталкеров, замахнувшейся на то, чтобы подмять под себя местную торговлю. Само собой, проводник моего класса им пригодится — караваны водить, ловушки отыскивать, биомехов ловить, артефакты добывать.
Но уж извините, парни, я сам по себе.
— То, что ты сказал насчёт нелюбви к работе в команде — обман, — добавил Игрек. — Но я знаю, почему ты соврал мне, и понимаю твои мотивы. Так что поразмысли, Лис, крепко поразмысли, и если придёшь к нужным выводам, найди меня.
Он поднялся и исчез из виду.
«Понимаешь ты мои мотивы, как же, — подумал я, глядя в пустой стакан. — Если бы ты их понимал, ты бы сейчас, клацая зубами от ужаса, бежал прочь, чтобы спасти свою мафиозную задницу».
— Отвались мой хвост, — сказал я. — Пора и честь знать…
Расплатившись, я двинулся к двери рядом со стойкой, что ведёт в огромное подземное овощехранилище, переделанное ушлыми хозяевами Обочины под гостиницу для сталкеров. «Бульба-Хилтон», где всякий бродяга, обзаведшийся небольшим количеством денег, может снять и койку, и комнату, и даже настоящий номер с кондиционером и ванной.
Я спустился по лестнице и внизу наткнулся на сгорбленного широкоплечего уродца ростом мне по пояс.
— Привет, Топотун, — сказал я. — Приютишь меня?
Карлик кивнул и вопросительно приподнял брови.
— Третий класс, — пояснил я. — Минимум — двое суток. Если можно, то один из угловых номеров.
«Третий класс» — это стандартная комната, с убранством, более подходящим для тюремной камеры, но всего на двоих постояльцев. А угловой номер — тот, что с двух сторон ограничен внешними стенами овощехранилища, за которыми только земля и никаких соседей.
Топотун махнул рукой, и мы пошли в глубь «Бульбы-Хилтона».
Прозвище немой карлик, выполнявший в гостинице функции администратора, получил за шумную походку — он топал, как целый полк шагающих строем подкованных чугунков.
Мы прошли узким, слабо освещённым коридором, затем свернули в другой, точно такой же. Остановились в его торце, у некрашеной дощатой двери с нарисованным красной краской номером «девять».
Топотун вытащил из кармана брякающую связку ключей и проворно отцепил один из них. Крякнул замок, щёлкнул выключатель, а лампочка под потолком осветила голые серые стены, два шкафчика для одежды, стол, табурет и две узкие, аккуратно заправленные койки.
Моё обиталище на ближайшую пару дней.
И только моё — пока не подселят соседа.
Глава 2 Большой заказ
7 февраля
Сосед появился рано утром, едва я продрал глаза.
Из коридора донёсся топот — приближался Топотун, но вместе с ним шагал кто-то куда менее шумный. Они затихли, в дверь стукнули пару раз, скорее для проформы, и она со скрипом распахнулась.
— Здорово, рыжий, — сказал ввалившийся в комнату узкоглазый и скуластый субъект с серебряной паутинкой на щеке.
— И ты не хворай, Чингис, — отозвался я, пожимая протянутую ладонь.
Сталкер по прозвищу Чингисхан — такой же вольный ходок, как и я, только он больше любит охоту на биомехов, чем сбор артефактов. Парень он неплохой, не храпит, не делает глупостей, знает меня и приставать с расспросами не будет, но мне любой сосед — что нож в горло.
— Ты устраивайся пока, — сказал я, поднимаясь. — А я пойду в «Пикник», съем чего-нибудь.
Во владениях Кали оказалось почти пустынно, только дремал над кружкой пива торговец по прозвищу Мохнатый, да деловито насыщалась «бригада» наёмника Фомы. С ним мы обменялись кивками, а перекупщик отправил в мою сторону умильную, даже благостную улыбочку.
Он, подлец, не стал бы спорить, начни я таскать хабар ему, а не Старьёвщику.
— Привет, Кали, — сказал я, подойдя к стойке.
— Явился? Что надо? — буркнула она, отрывая глаза от дивика, по которому шли новости.
— Жениться на тебе хочу, — проникновенно сообщил я. — И жить в любви и согласии до конца дней своих. А для начала — съесть чего-нибудь такого, в чём будут калории, жиры, белки и углеводы.
Мохнатый, судя по бульканью, едва не подавился пивом, один из наёмников сдавленно хрюкнул. Барменша нахмурилась, метнула на меня свирепый взгляд, но тут же заулыбалась, махнула рукой.
Правой верхней.
— Убить бы нахала на месте, — сказала она. — Но тебе повезло, я сегодня добрая.
— Ценю и даже ликую. — Я взгромоздился на высокий табурет около стойки и принялся ждать завтрака.
В качестве вместилища калорий и прочих жиров мне была предъявлена большущая яичница с колбасой и сыром, а также пара бутербродов. От водки я отказался, решив, что ещё рано, взял бутылочку чистой воды, которая внутри Барьера стоит не меньше, чем виски двадцатилетней выдержки.
Я неспешно жевал, поглядывал на дивик, где мелькали кадры из охваченного очередным бунтом Лос-Анджелеса. В то, что происходило в зале, особенно не вслушивался, отмечал только негромкие переговоры Фомы и его подручных.
Стукнула дверь, ведущая наружу, и через несколько мгновений меня хлопнули по плечу.
— Привет, Лис! — воскликнул Сириус так радостно, словно я был его родной мамочкой, обретённой после пяти лет разлуки. — Очень хорошо, что я тебя отыскал сегодня!
Я покосился на него и хмыкнул максимально скептически.
Но такие штучки для нашего Сириуса всё одно, что бронезавру — дробина.
— У меня есть заказ! — воскликнул он. — Не тот, о котором мы говорили позавчера, а совсем другой!
— Что, туристов по локации водить? — спросил я. — Сопли им вытирать и так далее?
— Нет! Нет! Тут всё серьёзно! — Обрадованный тем, что его не послали сразу, Сириус замахал руками. — Заказчик — серьёзная научная организация, фонд с мировым именем! Им нужно провести обследование территорий в Сосновом Бору, в районе Лубенского озера.
— Обследование территорий? — спросил я.
Мне приходилось несколько раз работать на научные организации, имеющие интересы в Пятизонье, собирать для них образцы автонов, чугунков, даже почвы и воздуха, заниматься доставкой зондов и датчиков в определённые точки и забирать их через некоторое время.
Но с подобной терминологией я сталкивался впервые.
— Ну да… как бы это… — Сириус сделал неопределённый жест. — Они дадут тебе оборудование, ты возьмёшь его с собой, пройдёшь по обговорённому маршруту, вернёшься и сдашь оборудование.
Похоже, он сам не до конца понимал, что хотят заказчики.
— И всё? А если придётся чуток отклониться в сторону? — Я запихнул в рот последний бутерброд и запил его водой.
Из объяснений посредника стало ясно, что заказчики понимают специфику, осознают, что некоторые участки могут быть в принципе непроходимыми, и на небольшие отклонения закроют глаза.
— Ну что же… — сказал я, выслушав дифирамбы Сириуса насчёт моего опыта и умения ходить по локациям. — Остался главный вопрос — сколько твои большеголовые платят?
Обычно научники прижимисты и не любят тратиться, но порой встречаются заваленные грантами исследователи, которым некуда девать деньги. Когда подобные типы появляются на Обочине, то праздник наступает у многих — у сталкеров, у наёмников и даже у торговцев.
— Платят хорошо, — Сириус осклабился и, пригнувшись ко мне, шёпотом назвал сумму.
Да, похоже, тут как раз второй вариант.
— Вот лахудра, — сказал я, чувствуя, как желание поотлёживать бока в «Бульбе-Хилтон» ещё пару дней отступает перед прагматичными соображениями. — И когда надо выходить?
— Я знал, что ты согласишься! — воскликнул посредник. — Сегодня!
— Тогда… — для солидности я сделал паузу, подвигал бровями, изображая сомнения, возвёл очи к потолку, такому грязному, что он напоминал опрокинутый вверх тормашками культурный слой очень древнего поселения. — Тогда я согласен. Где там обретаются твои заказчики? Они здесь?