«Ч-А-Р-Л-И».
— Ваш покойный муж? — спросил Генри. Кристал кивнула. Затем обратилась к бокалу:
— Скажи нам, что ты сказал мне.
Бокал посомневался. Медленно, будто нехотя, он выписывал свое послание. «О-П-А-С-Н-О-С-Т-Ь». И добавил — «У-Б-И-Й-С-Т-В-О».
— Кого убьют? — спросила Кристал.
«К-Р-И-С».
— Кто убьет?
«Н-Е-С-П-Р-А-Ш-И-В-А-Й». И снова — «О-П-А-С-Н-О-С-Т-Ь».
— Не будь идиотом, Чарли! — воскликнула Кристал. — Кто собирается меня убить?
Бокал запрыгал через стол, явно направляясь к букве «Д».
В это время дверь распахнулась, и в библиотеку влетела разъяренная Долли.
— Кристал!
Что случилось затем, Генри не понял. Он разжал пальцы, и леди Балаклава — тоже. Бокал подпрыгнул до потолка и упал на стол, разбившись вдребезги.
— Тони хочет попрощаться, — сказала Долли. — Он уходит, Крис.
— Ну, и пусть уходит, — равнодушно ответила леди Балаклава.
— Попрощайся с ним, — не отступала Долли.
— Черт бы тебя побрал, — разозлилась Кристал и встала из-за стола. — Хорошо. И дай пластырь для Генри. Боюсь, что Чарли его слегка укусил.
Генри посмотрел на свою руку. Действительно, палец был в крови, и кровь стекала и капала прямо на карту с буквой «Д». Когда он поднял глаза, Кристал уже ушла.
Долли достала из ящика стола пластырь и заклеила Генри палец. Из того же ящика она достала тряпку и смахнула осколки стекла в мусорную корзину.
— Значит, вот откуда леди Балаклава берет информацию, — задумчиво протянул Генри.
— Похоже на то, — ответила Долли.
— А почему вы мне не сказали?
— Вы бы не поверили. И это не имеет ко мне никакого отношения! — неожиданно выкрикнула Долли.
— Лорд Балаклава не успел сообщить, кто хочет убить его… гм-м… вдову.
— Оно и к лучшему.
— Да? Почему же?
— Потому что он врет!
Она взяла корзинку и вышла из комнаты. Генри постоял и тоже вышел. В холле никого не было, а в гостиной сидела Эмми и держала в руках пустую чашку из-под кофе.
— Идем спать, — обратился к ней Генри.
— В эту черную комнату?
— По крайней мере, там тихо и спокойно. Мы должны отдохнуть. Завтра будет тяжелый день.
4
Генри и Эмми только закончили завтракать, когда услышали скрип гравия во дворе, а затем чей-то женский голос.
— Привет! Кто-нибудь есть дома?
Они были в кухне одни.
— Ты думаешь, мы должны… — Эмми положила ложку и посмотрела на Генри.
— Да. Долли в теплице, а Кристал вряд ли проснется до обеда.
— Интересно, кто бы это?.. — начала Эмми.
Но на ее вопрос тут же ответили.
— Мамочка! Это мы — Даффи и Чак. Где же ты, дорогая?
— Пошли, — сказал Генри. — Надо их встретить.
Даффи стояла в холле, излучая великолепие, в новом костюме «от Кардена».
— Хелло, — поздоровалась она. — Кто вы такой?
— Меня зовут Генри Тиббет, — ответил Генри. — Это — моя жена Эмми. Мы приехали в гости на уик-энд. А вы, должно быть, миссис Швахеймер.
— Зовите меня Даффи. А где мама?
— Спит, насколько я знаю. Долли работает в теплице.
— А вот и Чак. Это мой муж. Сладкий мой, познакомься с Генри и Эмми Тиббет.
Мистер Швахеймер вошел, неся ящик шампанского самой известной марки.
— Привет! — коротко бросил он. — Даффи, куда поставить это?
— Поставь на пол, милый. Долли за всем присмотрит.
Немного неуклюже Чак опустил ящик с шампанским на пол, затем выпрямился и вытер вспотевший лоб шелковым носовым платком.
— Полагаю, мы приехали первые? — спросила Даффи.
— Да, — ответила Эмми. — Вы еще не завтракали? Все готово…
— Знаю, знаю. На кухне. Долли, конечно, все приготовила с вечера, и все, что нам осталось сделать, это сварить яйца. Пошли, милый, мы этим сейчас и займемся.
И чета Швахеймеров исчезла.
Вдруг входная дверь открылась, и они услышали голос Долли:
— Что за черт? О, простите! Уже приехали?
— Долли, дорогая! — воскликнула Даффи. — Как я рада тебя видеть!
— Мисс Долли. Извините, что я в фартуке, — хмыкнул Чак. — Я варю яйца…
Долли отрезала кусок пирога.
— Ваше первое задание — привезите Вайолет и Пита со станции. Паром прибывает в Харвик. Они будут на Ливерпуль-стрит в одиннадцать и возьмут такси до «Ватерлоо». Если успеют, сядут на поезд, отправляющийся в 11.45. Если нет, вам надо будет подождать следующий.
— Целый час торчать на вокзале! — возмутилась Даффи.
— Тебе — нет, а Чаку придется.
— Но, Долли…