- Неудачно у тебя осень началась, - констатировал парень, обрабатывая ей тампоном с перекисью раны. А потом нанес заживляющую мазь и наклеил большой пластырь, заменяющий повязку, так как в его аптечке, составленной заботливой мамой, были не только все возможные лекарства, но и чёткие инструкции, написанные её рукой, о том, как оказать себе первую помощь.
Верить в то, что осень не принесёт ничего хорошего, Маша не спешила, но следующим утром чуть не заплакала, пока просовывала пострадавшую руку в блузку и заклеивала оставленным Денисом про запас пластырем колено, чтобы не раздражать рану тканью брюк. Во вторник травмы почти не болели, и в среду она уже обошлась без пластырей, но забот у неё только прибавилось, ведь за два часа до конца рабочего дня ей пришло сообщение от абонента Лжедмитий.
«Можно с тобой поговорить? Приеду, когда и куда скажешь. Надолго не задержу».
Маша, не став строить догадки о том, что ему нужно, продолжила заниматься своим делом.
Видеться мы не будем, решила она, поговорить можно по телефону после работы.
Так как участвовать в телефонных переговорах Маше приходилось часто, она знала, что перезванивать болтунам и занудам нужно за рулём с приоткрытым окном или на улице, чтобы, когда основное было озвучено, можно быстро закончить разговор, сославшись на шум, или извинившись за то, что обстановка не подходит для продолжения беседы.
Ни болтуном, ни занудой Дима не был, но позвонила ему Маша из гипермаркета, куда заехала за продуктами по пути домой. После падения она избегала лишней активности, поэтому за покупками не ездила, так что в магазине оказалась в первую очередь, чтобы пополнить холодильник, а не только ради не располагающей к долгому трёпу обстановки.
И вот гуляя вдоль полок с макаронными изделиями в поиске своих любимых макарон в форме спиралей, Маша сочла это место подходящим для звонка.
- Здравствуй! Ты хотел о чём-то поговорить?
- Привет. Нам это нужно. Мне уж точно. Когда ты будешь дома? - сразу понял, что она не в квартире, Дмитрий.
- Не стоит приезжать, можем сейчас всё обсудить.
- Почему? Я подъеду, посидим в машине, если не хочешь меня к себе впускать. Или тебя дома кто-то ждёт и будет за нами из окна следить?
- Я живу одна, - напомнила Маша, и они оба замолчали.
Ты не должна оправдываться, останавливала себя она. Ему нет дела до Дениса. И вообще это никого не касается. Но вдруг он думает, что я соврала? Чёрт! Почему он молчит? Разочаровался во мне? Но я ни в чём не виновата! Это какой-то дурной сон… Ну почему я позвонила? Стоп! Хватит нюни разводить, дала мысленную команду Маша и перевела тему.
- Как первое сентября у Ангелины прошло? Вы все вместе поехали?
- Вместе, первая линейка раз в жизни бывает, - будто нехотя начал он, но потом увлёкся и уже со смешинкой в голосе рассказал, что они чуть не проспали. Что заранее приготовленные традиционные астры Ангелина передумала дарить учительнице, захотев оставить себе, из-за чего в срочном порядке пришлось покупать новый букет. И что в класс они должны были войти парами, и она сама выбрала себе в пару самого мелкого мальчишку.
- А торт был?
- А как же. Геля маме помогала его орехами посыпать.
Слушая его, Маша не стояла на месте, отчего уже с трудом удерживала одной рукой полную корзинку продуктов и имела возможность сослаться на то, что больше не может держать у уха смартфон. Только ведь Дима не сказал, чего хотел, и если попрощаться сейчас, он сочтёт нужным выйти на связь снова. А растягивать своё беспокойство ей бы не хотелось.
- … вместе перед сном портфель собираем, настоящих уроков пока нет, а то, что есть, она с мамой обсуждает.
В этот момент мимо Маши прошла молодая девушка с младенцем, буквально привязанным к её груди широким шарфом, и замерла.
А что если Димино часто мелькающее в речи «мама» - это мать его детей Карина? Когда они были вместе, мамой он мог называть только Регину Давидовну, но его жизнь сильно изменилась, а между супругами, ставшими родителями, нормально называть друг друга так в контексте детей.
Или так делают, разговаривая только со своим ребёнком? Вряд ли Дима называет жену мамой при общении с посторонними. Ох, как всё это непонятно! И зачем ей об этом думать?
- О чём ты хотел сказать? - не скрывая раздражения, спросила Маша.
- Что ты меня не за того принимаешь. В прошлый раз обвинила меня в том, что я бросаю жену и детей, а это не так. Мы с Кариной развелись три года назад.
Какой должна быть правильная реакция на такую информацию?
Удивление? За две встречи они умудрились столь о многом поговорить, но этот факт не упоминался.
Радость? Идеальный бывший свободен, значит, есть шанс оживить прошлые отношения, продолжив оттуда, откуда их прервали. Вполне достойный повод начать прыгать от счастья и строить планы.
А может, разочарование? Ведь её большая жертва не была оценена, и результат оказался временным.
Правильно или нет, но первой реакцией Маши стало возмущение:
- Ты развёлся с беременной? - вспомнила она о трёхлетнем Саше.
- Так вышло. Я был занят проектом – весь год ему посвятил, у неё свои проблемы были, дотянули до пятого месяца.
- Твои шутки стали несмешными. После всего, что мы пережили, ты не мог так поступить с беременной женой. Так нельзя. Наверное, в такой ситуации вас даже по закону развести не имели права.
- Мы взрослые люди, оба это хотели, никто нам запретить не мог. Это жизнь, - философски-снисходительно ответил Дмитрий.
- Ясно. Ты разведён, я не должна была критиковать твоё поведение. Прими мои извинения, - выдавила из себя Маша. - Интересно поговорили, я уже у касс. Счастливо!