— А ты, — спросила она с неподдельным интересом, — куда бы ты хотела отправиться?
Я задумалась, и в моем воображении возникло Королевство Аморрей. Мы обсудили наши любимые достопримечательности, описывая их так ярко, словно собирались отправиться в путешествие уже завтра.
В этот момент я заметила, как её лицо озарилось энтузиазмом, и поняла, что дружба может быть вне зависимости от социальных различий. Я почувствовала, что мы вместе одержали маленькую победу над своими страхами и предубеждениями.
И в этот момент, сидя за столом, наслаждаясь чаем и пирожными, мы стали одной командой — мечтателями, готовыми к тому, чтобы вырваться из оков обыденности и создать свою собственную историю.
Пока мы проговаривали пирожные, Эмма рассказала мне о своих радостях и горестях, которые с ней произошли. Я ощутила, как между нами постепенно завязывается настоящая дружба.
— Фух, кажется, я наелась! — произнесла я, откинувшись на спинку стула и наслаждаясь расслаблением.
— Эх, а я бы с радостью съела ещё несколько пирожных. Но, наверное, у нас больше нет на это времени? — грустно вздохнула Эмма, взглянув на меня своими большими, полными печали глазами, как у оленёнка.
Я даже поперхнулась чаем. А мы ведь на двоих съели по пять приличных таких пирожных! Куда в эту тростинку столько влезает?!
— Похоже, не зря говорят, что растущий организм быстро превращается в толстеющий, — решила я немного пошутить, пряча улыбку за кружкой чая.
— Ну, знаешь ли... — насупилась девушка.
— Предлагаю альтернативу. Возьмём несколько десертов с собой! — рассмеялась я, увидев довольную моську Эммы.
— Я согласна! — радостно воскликнула девушка, словно я предложила ей не пирожное, а руку и сердце. Вот же сладкоежка!
Я подозвала официанта и попросила упаковать несколько десертов с собой. Пока мы наслаждались чаем в уютной атмосфере кафе, мужчина принёс наш заказ. Попрощавшись с персоналом, мы покинули заведение. После недолгого размышления я передала извозчикам наши покупки и велела возвращаться в герцогство.
Мои действия не совсем законны, и я не хочу, чтобы кто-то стал свидетелем. По крайней мере пока... Всего лишь двадцать лет назад в каждой семье Флоренса было как минимум три раба. Аристократы считали неприличным иметь меньшее количество, и если у человека не было рабов, его считали странным. И до сих пор есть те, кто придерживается таких взглядов. Однако теперь эти люди не афишируют количество своих рабов, а указ императора считают просто капризом монарха.
Несколько лет назад император издал указ, запрещающий аукционы рабов во Флоренсе. Но иметь раба по-прежнему было разрешено. Неважно, как человек приобрёл своего раба — его могли подарить или привезти из других стран. Доказать, что раб был куплен на аукционе, было невозможно. Как говорится, «не пойман — не вор».
Рабы не могли произнести ни слова, потому что это было бы равносильно предательству своего хозяина. Ошейник сразу же активировался и отправлял на них смертельное заклинание. Они исчезали без следа, оставляя после себя лишь горстку пепла.
За владение рабами не было предусмотрено никакого наказания. Наказывали только за участие в подпольных торгах. Создавалось впечатление, что императорская семья контролирует эти подпольные аукционы и получает дополнительный доход в казну.
Если бы они действительно хотели отменить рабство, то издали бы соответствующий указ и приняли необходимые меры. Однако вместо этого они лишь запретили проводить открытые торги. Я сомневаюсь, что члены императорской семьи не знают о том, что происходит в столице.
Они сами участвуют в этих торгах, но делают это тайно. Ведь императору выгодно иметь рабов, которые могут выполнять тяжелую работу и приносить доход. Он не готов отказаться от этой привилегии и рисковать своей властью.
Но даже если бы император и захотел отменить рабство, это было бы невозможно. Рабы уже стали неотъемлемой частью общества и экономики. Их освобождение привело бы к хаосу и разрушению. К тому же, многие люди, включая членов императорской семьи, понесли бы потери в своих бизнесах и доходах.
Таким образом, запрет на аукционы рабов был лишь фасадом, призванным сохранить императорскую власть и доходы. Однако это не означало, что рабство было полностью ликвидировано. Оно продолжало существовать в тени, под покровом ложных запретов. Рабы продолжали страдать, не имея никаких прав и свобод. Многие из них мечтали о свободе, надеясь, что однажды император изменит свою политику и освободит их от оков рабства.