Я застыла, не в силах отвести взгляд от горящих глаз Дроу. Его гнев словно прожигал меня насквозь. В голове проносились страшные картины: он держал в руках заклинание, направленное на Марка. Страх за жизнь Марка сковал меня, и по щекам потекли слёзы.
— Ты не можешь..., — произнесла я с ноткой отчаяния.
Дроу откинул голову назад и усмехнулся, его лицо отражало ироничное спокойствие, как будто вся ситуация была лишь игрой.
— Ты действительно веришь, что слова могут остановить меня? Я — твой муж и соперников не потерплю.
— Я не твоя собственность, — произнесла я, едва сдерживая слезы. Но он лишь усмехнулся в ответ.
— Посмотрим, как долго ты сможешь сопротивляться.
С этими словами он исчез, оставив лишь жар между нами, как напоминание о том, что я не могу сбежать от своих чувств.
Глава 12
Мирэль
— Какая удивительная девушка, — прошептал я, восхищаясь тем, как легко она смогла сделать раба своим мужем.
Когда я впервые увидел её, то испытал лишь ненависть. Ещё одна аристократка, с её непостоянным характером, решила обзавестись мальчиком для развлечений.
Она не только не наказала меня, но и подарила долгожданную свободу. Пусть я и молод по меркам нашего мира, мне всего лишь двести лет, но я родился и вырос в непростое время, когда жестокость и рабство стали обычным явлением для нашего мира. Любовь и доброта казались нам чем-то несбыточным.
Даже мои родители никогда не проявляли ко мне любви. Я даже не уверен, были ли они способны на такие чувства. Поэтому я никогда не оплакивал их гибель. Однако я должен выразить им благодарность за то, что они позволили мне раскрыть свой талант в полной мере. Благодаря им я окончил академию. Все у меня складывалось более-менее сносно до того момента, как я попал в рабство, странно, ведь именно тогда мой дар подвел меня в первый раз.
Меня предали те, кого я считал своими друзьями. Сейчас, вспоминая об этом, я понимаю, что друзьями они мне никогда и не были.
Я верил, что лояльность — это слабость, что чувствовать что-то к людям — это риск, который может дорого обойтись, и, попав в рабство, я в этом убедился. Но всё изменилось с её приходом. Она не была похожа на других; в её глазах светилась доброта, которую я не мог понять. Сначала я относился к ней с презрением, но вскоре это чувство начало иссыхать. Особенно когда я был под воздействием афродизиака, а она так отчаянно хотела мне помочь. В тот момент я ощутил её запах и осознал, что она — моя истинная пара.
Я не мог поверить в то, что произошло. Она, казалось, была облачена в свет, который освещал не только её, но и мои самые тёмные уголки души. Я увидел в ней не просто аристократку, а человека с глубокими чувствами и пониманием, которое я никогда не ожидал увидеть в женщине этого мира. Каждый её взгляд вызывал в моей груди бурю, пробуждая чувства, о которых я давно забыл.
Но нас прервали в тот момент, я был готов рвать и метать, но, увидев её страх, начал успокаиваться. Позволил эльфу исцелить меня, это последнее, что я помню перед тем, как потерять сознание, — это её глаза, полные страха и беспокойства.
Когда я пришёл в себя, то сразу же захотел увидеться с ней, но мне стало страшно, я мог её напугать. Я не мог понять свои чувства. Даже себе тогда я не мог признаться, что просто хочу увидеть её. Мы расстались совсем недавно, но я уже успел соскучиться по её нежной улыбке и аромату.
Это похоже на какое-то наваждение. Сумеречные эльфы всегда были рациональными и хладнокровными существами, из них получались лучшие наёмные убийцы. Мои родители были прекрасным тому примером. Хотя не стоит даже упоминать о них. Возможно, мои импульсивные поступки связаны с моим даром.
Пока я старался не думать о ней, она сама пришла ко мне. Я был очень рад её видеть, но тут же почувствовал на ней запах другого мужчины. Я пришёл в ярость.
Как только я уловил этот запах, гнев заполнил моё сердце, и разум помутнел. Я не хотел верить, что она могла позволить себе быть привязанной к кому-то другому, хотя и осознавал, это лишь мои мечты о том, что она будет принадлежать только мне. В моём мире, где у женщины может быть несколько мужей, лишь немногие могут быть по-настоящему счастливы со своими жёнами. Я не относился к их числу. Я осознавал, что не стану единственным мужчиной в её жизни, но всё же надеялся, что смогу стать хотя бы частью её мира хоть на мгновение. Я пытался сохранить спокойствие, но мои удавленные эмоции вырывались наружу, вызывая потоки ярости.