Матильда не заметила, как он отключил звонок, ловко извернулся, оп — и она уже лежит на спине, ноги разведены, а Зейн, словно машинально, гладит ее через трусики.
— Кажется, я говорил, что не стоит мне мешать, Ти-ти. — Он отодвинул тонкое кружево и осторожно погрузил палец во влажную глубину. — Говорил?
— Да, — простонала Матильда. Думать было совершенно невозможно, ведь он знал, как нужно двигаться внутри так, чтобы максимально быстро довести ее до пика.
— Говорил, — кивнул головой Зейн и погрузил внутрь еще один палец, большим поглаживая сверхчувствительный бугорок. — А ты?
— А я-а-а…
— А ты не послушала. — Он вынул пальцы, поправил трусики.
Матильда не удержалась и захныкала.
— Жестоко? — Зейн облизал пальцы. — М-м-м… Сладкая моя. Жестоко, да, а ты была не жестока? Ну-ка, открой ротик, закончишь то, что начала…
— … Ти-ти! — ворвалось в сознание Матильды, вырывая ее из воспоминаний. — О чем думаешь?
Улыбка Зейна была порочно-искушающей.
— О том, как бы тебе подгадить, — ответила Матильда. — Ты напустил на мой корабль комиссию!
— Ну ты же утверждала, что являешься законопослушной, почему бы это не проверить? — пожал плечами Зейн. — Как тебе моя новая стрижка?
Матильда против воли скосила глаза к низу его живота. Была у Зейна мания — раз в несколько месяцев менять интимную стрижку. Испробовав стрелочки, сердечки, елочки и прочие формы, он стал экспериментировать с цветами, потом — с украшениями. Теперь он… У Матильды отвисла челюсть. Он отпустил там волосы и заплел несколько косичек!
— Пришлось купить специальную маску для ускорения роста волос, — поделился Зейн, наслаждаясь реакцией Матильды и приближая камеру к своему причинному месту. — Это плетение называется «рыбий хвост».
— Прикольно, — одобрил Кирилл, заглянувший через плечо Матильды. — Мне такое же отпустить?
Он положил голову на плечо девушки. Его волосы щекотали шею Матильды. Она почувствовала, как еще глубже проваливается в Зазеркалье.
— Ни в коем случае, — сказала она. — Выбрить наголо!
Зейн прищурился.
— Не верю своим глазам! Ты уже попробовала всех своих мальчиков или только рыжего? И как он тебе?
Матильда не удержалась от маленькой мести. Она сладко улыбнулась и промурлыкала.
— Конечно, лучше. Ты всего лишь рожден от питомникового раба, а он — настоящий генетический шедевр, к тому же правильно обученный. Ты, Зейн, идеален лишь наполовину.
У Карата так потемнело лицо, что Матильда испугалась. Не переборщила ли она? Что делать, если он затаит обиду и начнет ей пакостить по-крупному? Ведь она ударила по самому ценному — мужскому самолюбию.
— Лучше, говоришь, — прошипел он. Глаза метали молнии, на скулах ходили желваки. Но Зейн быстро взял себя в руки. — Ты возьмешь мой груз?
— Нет.
— Жаль, — Зейн отключился.
Матильда тут же повернулась к Кириллу и предупредила:
— Еще раз влезешь в мой разговор — пожалеешь.
Развернулась и направилась к «толкучке», решительно настроенная сегодня получить любой груз и вообще вести себя так, будто ничего, совершенно ничего необычного в ее жизни не происходит.
— Мне кажется, Матильда, ты бесишься от того, что этот красавчик тебя бросил, — сказал Кирилл ей в спину.
— Во-первых, я не бешусь. Во-вторых, чего бы ты не добивался своими репликами, лучше прекрати. А в-третьих, это я его бросила.
Интересно, как хозяйка терпела Кирилла? Что-то для раба он сильно наглый. Или это на него так смена статуса повлияла? Опьянение от свободы?
Какое-то время они шли молча, но Матильда была настороже. Мало ли что сейчас обдумывает Кирилл! Судя по всему, он невзлюбил ее с первого взгляда и теперь отыгрывается за все сразу.
Натаниэль открыл глаза, выныривая из дремы. На корабле царила тишина. Спина совсем не болела, но чувство тревоги не давало расслабиться.
Он поднялся, слегка пошатываясь, вышел к рубке, а потом побрел к кухонному блоку, откуда послышался смешок Рика. Бу заметил Натана первым:
— Ты встал, Нат?! Но зачем? Госпожи… эээ… Матильды нет, лежал бы. Мы бы тебе планшет принесли, чтобы ты не вставал. Ты должен купить бытовые вещи.
— Где Кирилл? — спросил Натаниэль.
— Ушел с капитаном, — сказал Рик. — Они пошли клиентов искать.
— Бу, — Натаниэль оперся о стол. — Как ты мог ее отпустить! Кирилл же… Он нестабилен! А что, если у него окончательно сорвет крышу после сегодняшнего?