Грейс открыла дверь будки и вполголоса спросила:
—Да?
У нее оказался красивый голос. Она прикрывала трубку ладонью и смотрела на Кэгни васильковыми глазами, в которых он тут же утонул.
Кэгни служил в Колчестере. Срок его контракта подходил к концу, и он решил наконец, что рожден не для армии. Какое-то время ему даже нравились армейские будни и муштра. После смерти матери наступили тяжелые времена, и служба помогла немного прийти в себя, собраться с мыслями. Со временем он примирился с утратой и решил уйти из армии, пожить обычной жизнью. Кэгни хотелось поскорее отрастить волосы и посмотреть, что мир приготовил для него, двадцатипятилетнего парня.
Грейс призналась, что ей уже тридцать два года и она совсем недавно развелась. Выходило очень кстати. Постановление о разводе пришло только накануне утром.
Кэгни заворожили васильково-голубые глаза Грейс, ее узкая спина и то, как та переходит в маленький аккуратный зад. В армии Кэгни научили многому. Он мог сломать запястье даже взрослому мужчине, а у Грейс руки были такими хрупкими, что казалось, достаточно сдавить их двумя пальцами, и они треснут. Грейс вообще выглядела на удивление нежной, слабой, чистой и беззащитной. Нельзя было и предположить, что она сама способна причинить кому-то боль. Позднее выяснилось, что все-таки способна. Кэгни вспоминал те дни, как время еще не утраченной наивности.
Нельзя сказать, что они подходили друг другу характерами, и все же Кэгни отчаянно влюбился. Безумно тосковал, когда она была далеко, и бешено ревновал, когда на нее смотрели другие мужчины, а тем более, когда они хотя бы случайно прикасались к ней или вдыхали запах медово-золотистых волос, слегка обесцвеченных перекисью водорода.
Улыбка Грейс перед алтарем армейской церкви сулила неземное блаженство. Сразу после свадьбы выяснилось, что Грейс хочет от жизни совсем не того, о чем мечтает Кэгни. В первую брачную ночь, когда Кэгни и его новоиспеченная супруга обнаженные лежали в кровати, он признался, что всего через четыре месяца оставит службу в армии и они смогут поехать в любую точку земного шара и делать все, что взбредет в голову.
Грейс встретила эту новость гробовым молчанием.
–Что-то не так, любовь моя? – спросил Кэгни, проведя пальцами между лопаток жены и дальше – вдоль ее позвоночника к идеальным по форме ягодицам.
–Зачем вообще куда-то уезжать? – недоуменно спросила Грейс.
Кэгни, лежавший на животе, вскочил на колени и воскликнул:
–Чтобы посмотреть мир! Чтобы пожить на полную катушку! Пускай будет непросто, пускай жизнь наставит нам синяков, зато это будет настоящая жизнь, а не унылое существование! Забраться на верхушку высокого дерева и кричать оттуда на всю округу! Или поплавать голышом в теплом море где-нибудь в Турции!
Кэгни расхохотался, запрокинув голову, и несколько раз ударил себя в грудь кулаками, охваченный истерической радостью.
–Ты ведешь себя как ненормальный, – промолвила Грейс, закрыв глаза.
–Ничего не поделать, миссис Джеймс, теперь вы моя жена.
Кэгни попытался развернуть ее к себе и поцеловать, но Грейс натянула простыни до самого подбородка и сказала, уткнувшись лицом в подушку:
–Поживем – увидим. Может, через год у нас уже ребенок родится.
В тот момент, повернувшись на спину и глядя в потрескавшийся потолок, Кэгни понял, что совсем не знает лежащую рядом женщину. Они связали себя узами брака, даже не выяснив, чего каждый из них хочет от жизни.
Кэгни ласково поцеловал жену, надеясь заглушить неприятные предчувствия, появившиеся так скоро и внезапно. Он притянул Грейси к себе и прижался ртом к ее маленьким острым соскам, чтобы вызвать эрекцию... Увы, ничего не получилось. Его член лежал безвольный и скучный, как гость, который был приглашен на вечеринку по недоразумению и теперь стоит в одиночестве посреди комнаты, мешая остальным гостям веселиться.
Безвольный пенис испортил не только первую брачную ночь, но и все последующие ночи. Кэгни изо всех сил пытался перебороть странную немощь собственного организма. Рассчитывая на внезапность, он одновременно сжимал свой член одной рукой, а другую засовывал Грейс между ног. Хитрость не помогала. Стоило возбуждению набрать силу, как Грейси все портила удивленно распахнутыми глазами и вопросом: