— В чем дело, Джек? — проговорил он, вынимая трубку изо рта и опуская ее вниз — наподобие микрофона. — Допрашивать о допросе? Ваша структура и вообще-то, знаете ли, неконституционная. Даже при этом правительстве боюсь, что вы — учреждение сугубо подчиненное.
— Возможно, вы этого не знаете, но Пол много занимался проблемой возникновения околовоенных служб и их развития и укрепления при правительстве тори, — сказала Белинда, всячески напуская на себя суровость. — Это было бы известно вам, если б вы удосужились читать «Гардиан», чего не случилось. В последнем номере они уделили его статье целую страницу.
— Так что шли бы вы к такой-то матери, Джек, — сказал Пол все тем же любезным тоном.
Бразерхуд улыбнулся. Пол тоже улыбнулся. В комнату вошла и расположилась у ног Бразерхуда старая английская овчарка.
— Да, кстати, покурить не желаете? — спросил Пол, всегда крайне предупредительный и чуткий к желаниям окружающих. — Боюсь, что Белинда курения здесь не потерпит, но, если уж очень тянет, могу предложить отличную коричневую сигарку.
Бразерхуд вытащил собственную пачку и зажег вонючую сигарету.
— Вам того же желаю, Пол, — сказал он, не теряя самообладания.
Пол рано достиг пика своего жизненного успеха. Двадцать лет назад он уже был многообещающим драматургом и писал пьесы для второсортных театров. Этим же он занимался и сейчас. Он был высокого роста и успокаивающе хил. Дважды, насколько это было известно Бразерхуду, он обращался в Фирму с просьбой о вступлении в ряды. И каждый раз его решительно отвергали, даже без вмешательства Бразерхуда.
— Они приезжали, если хотите знать, для того, чтобы проверить Магнуса, прежде чем поручить ему одно очень ответственное задание, — единым духом выпалила Белинда. — Они торопились, потому что хотели сделать это незамедлительно, чтобы он мог сразу же приступить к работе.
— Найджел? — недоверчивым смешком отозвался Бразерхуд. — Найджел и Лоример и еще двое приезжали? Проверяли в десять часов вечера? Цвет тайных служб Уайтхолла собрался у ваших дверей, Бел! Не какие-нибудь обычные проверяющие чиновники на полставки!
— Задание очень важное, поэтому проверку осуществляло такое высокое начальство, — парировала, густо покраснев, Белинда.
— Это Найджел вам так сказал?
— Да, Найджел!
— И вы поверили?
Но тут Пол решил показать свой характер.
— Выкатывайтесь отсюда, Джек! — сказал он. — Немедленно освободите этот дом от своего присутствия! Сию же минуту! Дорогая, не отвечай ему на его вопросы. Все это дешевая театральщина и идиотство. Давайте, Джек! Быстро! Зайти к нам выпить вы всегда можете, если предварительно позвоните. Но не для этой чуши. Извините. И убирайтесь.
Он распахнул дверь и помахивал большой белой рукой, словно сгребая воду, однако ни Бразерхуд, ни овчарка не шелохнулись.
— Магнус сбежал, — объяснил Бразерхуд Белинде, не обращая внимания на напускную свирепость Пола. — Найджел и Лоример пудрили вам мозги. Магнус исчез, и они шьют ему сейчас дело и расписывают его как величайшего предателя всех времен и народов. Я его шеф и потому меньше, чем они, рад такой версии. Я считаю, что он оступился, но что все можно еще поправить. Но для этого сперва надо его заполучить и переговорить с ним.
Обратившись вслед за этим к Полу, он не повернул к нему головы, а лишь вздернул ее, чтобы показать, кому теперь предназначает свои слова.
— На вашего редактора на время удалось надеть намордник, как и на прочих, Пол. Но если Найджел добьется своего, то уже через несколько дней ваши коллеги-борзописцы разложат по полочкам первый брак Белинды, размажут ее по всем своим вонючим колонкам, а вас будут щелкать всякий раз, как вы высунете нос в прачечную. Так что лучше подумайте, как бы действовать заодно с нами. А пока принесите нам еще кофе и оставьте нас на часок спокойно побеседовать.
Одна, без супружеской поддержки, Белинда проявила большую твердость. Но лицо ее, все еще отрешенное, обмякло. Взгляд, упрямо устремленный в одну точку, словно находившуюся в нескольких метрах от нее, говорил, что, не обладая особой остротой зрения, она тем не менее видит четче других. Они сидели за круглым столиком в оконной нише, и спущенные жалюзи рассекали плакат социал-демократической партии на отдельные полоски.
— У него умер отец, — сказал Бразерхуд.
— Я знаю. Читала. И Найджел сообщил мне. Они спросили, как это могло повлиять на Магнуса. Думаю, это была уловка.
Бразерхуд возразил не сразу.
— Не совсем, — сказал он. — Нет, Белинда. Считать это чистой уловкой было бы неверно. Они полагают, что несчастье могло повредить его рассудку.