Я заказал салат оливье, утку по-пекински, трепанга с луком-пореем, клубничное мороженое и бутылку старокрымского «Каберне Дюльбер», каким-то чудом добравшегося сюда. На Сахалине предпочитают крепкие напитки: русскую водку, китайское байцзю или, на худой конец, японское сакэ. Моя спутница выбрала пятнистого окуня в бульоне из креветок, овощи в соусе из морепродуктов и после причитаний о калориях согласилась на мороженое.
От вина тоже попробовала отбиться:
— Я редко пью спиртное, потому что быстро пьянею.
— Это сухое легкое вино для еды, а не пьянства, — сообщил я, наполнил ее бокал и предложил тост: — За успешную сдачу экзаменов!
Отказаться она не рискнула, но отпила мало и произнесла восторженно:
— Какой интересный вкус!
— Сомелье бы сказал: «Мягкие оттенки фруктов и ягод с ежевичной доминантой и перечными нюансами», — поделился я.
— Ты был сомелье⁈ — удивилась она.
— Надеюсь, что нет! — шутливо отбился я. — Скорее, набушмаченный юзер.
Она не сразу поняла последнее предложение, позаимствованное мной из молодежного сленга начала двадцать первого века.
— Ты точно с материка и, вероятнее всего, из европейской части. Говоришь и ведешь себя по-другому и внешность славянская — не похож на жителей Кочки, — сделал она вывод.
Кочка — это название острова Сахалин, с которого молодежь мечтает скатиться, пока не вырастут ее дети и не присвоят их мечту.
— Что ж, буду не таким, как все, — согласился я и налег на еду.
Готовили в ресторане «Тунайча» пусть и не изысканно, зато очень вкусно. Я, запивая вином, умолол салат, утку, трепанга и только на мороженном сбавил темп. При этом чувствовал, что Марина ненавязчиво наблюдает за мной.
— Ты, действительно, ешь вино, а не пьешь! — удивленно произнесла она, когда в очередной раз наполнил свой бокал и немного долил в ее, потому что пила мало, уже захмелев при этом.
— Наверное, вырос в каком-нибудь южном регионе, где выращивают виноград, — придумал я объяснение и поменял тему разговора: — Ты одна у родителей?
Дети сейчас не в моде. Обычно в семье один ребенок, редко два. Если больше, то на Сахалине таких называют гиляками, как русские когда-то величали аборигенов-нивхов, потому что у тех до сих пор многодетные семьи.
— Да, живу с мамой, — подтвердила Марина. — Еще год, до моего восемнадцатилетия, будем получать пособие на меня, а потом станет сложнее.
При разводе отец или мать, смотря с кем остался ребенок, платит алименты. Дело это ненадежное, поэтому большая часть пар, даже если живет вместе, не регистрирует брак, а при рождении ребенка в графе «отец» ставят прочерк. В итоге государство выплачивает пособие и помогает вырастить потомство. Поскольку в стране отрицательный прирост населения, на это закрывают глаза.
— А я была уверена, что совсем не интересна тебе, — сообщила она, отпив из бокала янтарное вино. — Подсказал мне на экзамене и исчез, не связался со мной через сайт знакомств. Ты, наверное, не знаешь, как это делать?
— Нет, — признался я.
— Снимаешь на видеофон человека, находишь его с помощью специальной программы, смотришь его ролики, записи. Если не разочаровал, оставляешь послание. После чего встречаетесь и проводите вместе время, — объяснила она.
— И ты меня там не нашла, потому что я неизвестный гражданин России: неизвестно, являюсь ее гражданином или нет, — продолжил я.
— Ага! — с пьяной веселостью подтвердила она.
Я заметил, что у сахалинцев это любимое словцо, которое втыкают везде, где только можно и даже чаще.
— Я же сказал, что натурал. Предпочитаю знакомиться вживую и узнавать человека таким, какой он есть на самом деле, а не каким хочет казаться, — поделился я своими принципами.
— Мне тоже так больше нравится, — произнесла Марина, поблескивая опьяневшими глазами, которые потемнели, стали томными, зовущими.
Пьяная девушка — достояние народа. Пора ее уводить.
— Поехали ко мне, поможешь с русским языком, — предложил я.
— Теперь это так называется⁈ — игриво спросила она.
— Согласись, не самый плохой вариант, — в тон ей сказал я.
В вагончике метро мы сидели рядом и были единственными, кто ехал без опущенного козырька. У меня нет с собой. Купил, но никак не привыкну. Марина свой спрятала в сумочку перед экзаменом. Она крепко сжала мне руку. Я сперва подумал, что кого-то или чего-то испугалась, а потом по ее отчаянным глазам догадался, что это призыв к действию, и поцеловал в губы. Наверное, это одно из развлечений сахалинской, а может, и всей нынешней молодежи — целоваться в толпе, зная, что, скорее всего, никто не увидит. Ответила девушка довольно искусно, так что, когда вагончик остановился возле моего дома, я уже был на взводе.