- Мне плевать! – из подлобья смотрю на его, единственное желание — это врезать ему по морде!
Но вместо того, чтобы уйти он разворачивается, делая шаг обратно, через мгновенье Алекс оказывается в опасной близости от меня, смотрит сверху вниз, провоцирует своими голубыми, ледяными глазами.
- Ты ревнуешь?
- Не обольщайся! – чувствую горячую ладонь у себя на горле, кажется, я перестала дышать, в голове металась только одна-единственная мысль «Ты мне не нравишься, ты мне не нравишься», разглядывая его лицо в такой близости.
- Не верю,- парень чуть склонил голову, подходя ближе, ладонь немного сдвинулась, и меня обдало жаром его дыхания. – Твои глаза говорят обратное!
Я застыла, не имея возможности отвести взгляд, он давил, давил на меня своей внутренней силой, и от этого ощущала себя мышкой, маленькой никчёмной мышкой, а он чувствовал мой страх, мой страх перед ним оголён и откровенен. Его ладонь сдвинулась с шеи ниже, сильнее прижавшись, с таким напором хозяина, словно он меня поймал, да, маленькая и обречённая мышь попалась, а Холодный держал её и не собирался отпускать.
Он ещё несколько секунд молчит, а в моей голове нарастает паника, если он собирается меня поцеловать, то я вряд ли смогу сопротивляться, но он лишь широко улыбается, а дальше он резко наклонился к моему уху, что я ощущаю лёгкое касание его небритой щеки на своей, в этот момент словно время остановилась, в ушах нарастал гул, а лицо горит огнём. Ощущение было такое, словно в моих мозгах копаются, настырно и нагло.
- Твоё тело ясно даёт мне это понять! - тихо произносит он и отстраняется, и вот я лечу с небес на землю, одновременно меня обдаёт ледяным дождём, приводя в чувства.
Глава 8
Анабель
Сегодня днём мы встречаемся с мамой в нашем любимом месте. Это был небольшой скверик вдали от центра окружённым офисными зданиями. Тут практически никого никогда не было, такое пустынное и забытое людьми место с огромным налётом одиночеством. Когда ты считаешься семьёй подающего надежды конгрессмена, постоянно ловишь на себе любопытные взгляды незнакомцев, что невероятно бесит. Мне нравится одиночество и отшельничество, когда меня не замечают, я испытываю облегчение, но это очень редко бывает, и пока я с этим ничего поделать не могу.
Мама появилась спустя минут десять, лучезарно улыбаясь, она крепко обнимает меня, заставляя сердце болезненно сжаться, я очень соскучилась по ней.
- Здравствуй, детка! Долго ждёшь?
- Нет, - отрицательно помотала головой, пристально разглядывая маму. Как всегда, безупречная причёска, в виде затянутого хвоста, ноль косметики на лице, и печальные глаза. Только вдали от неё особо ощущаю невыносимую тоску, то, как мне не хватает звука её голоса, её тёплых касаний и нежного взгляда, порой я готова плюнуть на присутствия Байрона, чтобы лишний раз остаться с мамой. - Я очень соскучилась...- после этих слов вновь оказалась в маминых объятиях, вдыхая такой знакомый с детства запах.
- Что читаешь? - спрашивает она, когда мы разрываем объятия.
- Это мой любимый политический деятель, Уинстон Черчилль! - с восхищением проговариваю.
- Лучше бы ты со сверстниками больше общалась, а не с политическими деятелями! - укоризненно смотрит она на меня, качая головой, но я прекрасно знаю, что мама — это не всерьёз.
- Я достаточно общаюсь, как ты сказала со сверстниками, и мне за глаза хватает Робинсон и Беллы, а ещё...- тут останавливаюсь на полуслове, понимая, что ляпнула лишнего.
- Ещё что? - от маминого голоса сквозит любопытством.
- Ничего такого нет, что бы я могла рассказать, - попыталась улыбнуться, чтобы это выглядело, естественно, но, видимо получается всё плохо, так как взгляд мамы недоверчив, а я не могу собраться с мыслями, образ Алекса появляется перед глазами, доставляя дикое неудобство. Это плохо, очень плохо, так как брови мамы начинают сходиться на переносице. - Мам... всё хорошо, правда, это не то, что ты подумала... просто... просто есть один человек, который слишком груб ко мне, заносчив и глубоко мне неприятен!
- Значит, один человек! - её лицо посветлело, а на губах появилась улыбка, -У сэра Черчилля появился конкурент?
- Глупости! - мои щёки запылали, а взгляд просто физически не могу понять, почему-то мне стало стыдно за свою реакцию.