— А черт его знает. Пленку я отдал Келвину. И постарался забыть об этом деле. Клады валяются на каждом шагу, лень только нагнуться.
— Это за чужими лень. А свой — ох, как манит… — сказала Лара, глядя почему-то на Пламена.
— Господа, давайте спокойно посидим и все обсудим. Расскажите все по порядку. — Снежина пригласила гостей к диванам: — Похоже, мы не зря собрались здесь.
Сид подошел к Софи:
— Может, посмотрим сад? У них, думаю, масса воспоминаний и тем для долгих бесед.
— У нас тоже… До ужина, на котором мы, как я поняла, торжественно встретимся с хозяином, еще масса времени. Но ведь ты не занял комнату.
— Да черт с ней! Слуга куда-то оттащил мою сумку. Знаешь, мне ведь теперь все равно, какого цвета там будут обои.
Они вышли в сад. Очевидно, в этих краях выдалась на редкость теплая осень — увядания еще не было заметно, даже бабочки порхали над ухоженной клумбой. Увидав бассейн, окруженный цветниками и «ширмами» из подстриженного кустарника, Софи ринулась вперед и поманила рукой Сида:
— Эй, здесь специальное местечко для тайных встреч. — Она села на каменный бортик, скинула туфли и опустила ноги в воду, задрав тонкую пышную юбку. Сид присел рядом.
— Мне кажется, прошла вечность… С того вечера, как я собирался ограбить Келвина. И еще две вечности с того дня, как мы расстались.
— Я тоже думала, что будет какое-то продолжение наших приключений, что в толпе где-нибудь на ярмарке в Мадриде или на борту проплывавшей мимо яхты увижу тебя. Ну, и, уж естественно, предполагала, что тебе известно такое средство сообщения, как телефон. Наивная крошка! Это у меня от мамы. Она переиграла столько романтичных ролей, что и в жизненных сюжетах все время выискивает нечто театральное. Верит в случайность, в красивую любовь, такую, знаешь, старомодно-голливудскую… С цветами, роковыми встречами. И взглядами, которые невозможно забыть.
— Полагаешь, она сильно заблуждается? — искоса глянул на девушку Сид.
— У нее в жизни было достаточно оснований, чтобы верить в добрых фей и сказочных принцев. У тебя, кажется, совсем иной опыт.
Сид согласно кивнул:
— Насколько мне известно, этот жест у болгар означает отрицание.
— Не поняла?
— Это значит «нет». Сидней Кларк больше не ноет. У него теперь самый оптимистический настрой и полно причин для радужных планов. Этакий придурковатый мажор. — Сид выразительно покосился на шлепающие по воде ноги Софи. — Был мерзкий сон, но видишь — наступил солнечный день и страхи развеялись. Пора серьезно браться за ум. Не смейся, я вернулся в университет и продолжил занятия живописью. Погляжу, что лучше получится. Кроме того, я еще могу петь на ярмарках с протянутой шляпой. Да и кладов еще всяких полно! — И он напел что-то бравурное.
— Потрясает! На ярмарках ты будешь иметь грандиозный успех. На Кубе или в Северной Корее. — Софи захлопала в ладоши. — А теперь, пожалуйста, исполни что-нибудь очень серьезное лично для меня…
— Хорошо… Я сочиняю свои песни сам. Вернее, сочинял. Давно, очень давно. Но в один прекрасный летний день придумал еще одну. Очень романтическую балладу о девушке со смеющимся носом.
— Издеваешься.
— Правда. Думаю, она о тебе. Ты так забавно морщишь нос, когда смеешься. Во всяком случае, после того как мы расстались, я больше никого в упор не видел. — Сидней смотрел на профиль Софи. Она обернулась. Их взгляды встретились. Обняв девушку за плечи, Сидней притянул ее к себе и коснулся губами кончика чуть вздернутого носа. Софи замерла, закрыла глаза, но вдруг, спохватившись, увернулась, вскочила, закружила по скошенной лужайке. Раздула юбку колоколом и села на скамейку.
— Здесь масса цветов! И хороший садовник. Кто же нас пригласил, Сид?
— Не знаю. Только полагаю, компания собралась не вся. Теперь ясно — сегодня должны встретиться те, кто был причастен к спрятанным сокровищам. В Крыму живет русская женщина. Я рассказывал тебе, она в то лето работала в лагере певицей.
— А теперь поет в церкви и живет очень скромно. Конечно, помню. Я ведь чуть-чуть надеялась, что ты позовешь меня сделать репортаж о кладе или хотя бы сообщишь, как идет расследование, — Софи с укоризной взглянула на Сида, но он промолчал.
— Из России трудно приехать. Тем более — недешево. Певицу можно не ждать, — сказала она, скрывая огорчение.
— Но Лара приехала. А мне, как студенту, неведомый доброжелатель оплатил проезд.
— Лара, похоже, не бедная женщина. И мне кажется… Мама рассказывала, что давным-давно у нее с господином Бончевым был страстный роман. Мама предполагала, что они поженятся.