В 1984 году женщины носили треугольный силуэт с широкой частью вверху. В моде были подплечники, как у хоккеистов, узкие бедра. Правительство шестой часть суши под названием СССР возглавлял товарищ Черненко, задумавший головокружительный проект мелиорации с поворотом сибирских рек вспять. Сотрудники Министерства пищевой промышленности и сам товарищ Решетов пропадали на работе, как и те, кто раньше увлекался банями в рабочие часы. Пищевикам предстояло осмыслить последствия связанного с орошением сибирских земель подъема сельского хозяйства, рассчитать плановые показатели, очертить перспективу изобилия.
Лару мало интересовали смехотворные фикции политиков, а с модным силуэтом ей приходилось туго, поскольку к тридцати годам ее девичье изящество сменилось классическими формами: и в груди, и в бедрах сплошной Ренессанс, а вот плечи — покатые, округлые, белые. Как раз к вечернему туалету конца прошлого века.
Для туристической поездки в Италию, состоявшейся в середине мая, она выбрала узкие юбки, симпатичные импортные пуловеры и бежевую куртку из плащовки, подбитую натуральной золотистой цигейкой. Просто, дорого, со вкусом. Почти все члены группы деятелей музыкальной культуры выезжали в Италию впервые, да и вообще в те времена визитами в капстраны совслужащие еще не были избалованы. И хотя дамы старались выдержать европейский уровень, приодевшись в модное, на фоне сплошь выряженных в шубы, несмотря на тепло, итальянок выглядели они не шикарно. Но это было не страшно, ведь с детства им талдычили: главное — духовность. Сознание собственного превосходства украшало лица советских граждан, осматривающих памятники музыкального искусства и прочие исторические достопримечательности. Комфортабельный автобус с высокой посадкой и огромными, до самых мягких сидений окнами, вез их с севера на юг, делая остановки на ночлег в самых крупных очагах культуры.
Эти края группа советских туристов тогда, в 1984-м, естественно, проехала стороной. Озеро Гранди в маршрут не входило. Все вывернули шеи, стараясь разглядеть за холмами полоску водяной глади. Пары секунд и вдохновенного монолога гидши оказалось достаточно, чтобы воображение разгулялось. Семь мужчин, среди которых была пара пианистов, музыкальный критик, преподаватели Гнесинки и сам руководитель группы — чиновник Министерства культуры, иронически пожали плечами. Восемь женщин возраста «золотой осени» мечтательно приумолкли.
Лара хорошо помнила гидшу, возглавившую группу в Риме и сопровождавшую ее до самой Венеции. Синьора Фанни — жгучая брюнетка неопределенного возраста с русскими кровями от отца-эмигранта (по ее версии), старательно изображала перед «совками» преуспевающую гражданку капиталистической страны. Роскошный жакет из серебристой лисицы осыпал пепел длинной сигареты. Не переставая курить, хриплым голосом кафешантанной певицы Фанни комментировала исторические объекты. Иссиня-черные волосы блестящим шлемом обрамляли длинное лошадиное лицо шестидесятилетней прелестницы. Густо подведенные глаза смотрели жестко и пристально, алый рот кривился, выпуская дым, немолодые кисти с налаченными коготками напоминали лапки свежезамороженной курицы. Излагаемые ею версии биографий великих деятелей культуры носили весьма пикантный характер. Композиторы, писатели и художники, при имени которых трепетало сердце советского интеллигента, оказывались все как один извращенцами, алкоголиками, душевно неуравновешенными типами нетрадиционной ориентации.
Очевидно, вместо путеводителей сеньора Фанни пользовалась сведениями бульварных журналов. Советских вокалисток, чиновниц и преподавательниц музыки, заглядывавших помимо увесистых научных трудов в «Литературную газету» и журнал «Эстрада и цирк», откровения экскурсовода приводили в трепет. Господи, да что могли знать о настоящей западной жизни, той самой, что великий Феллини называл «сладкой», эти дамы в мохеровых беретах и стеганых пальто «лаке на синтепоне», представлявших в Москве последний писк моды? А косметика! Даже базедовая Розалия Ивановна — соседка Лары по гостиничным номерам, использовала синий карандаш из набора «Живопись», чтобы подчеркнуть лазурь своих водянистых очей. От историй сеньоры Фанни о нравах завсегдатаев побережья озера Гранди глаза Розалии Ивановны угрожающе вылезали из орбит и так застыли, затуманиваясь мечтательным флером.