Хитрецы составили план: он обольстит юную студентку, женится на ней, а после развода потребует разделить квартиру, обеспечив себя и свою возлюбленную достойной жилплощадью в Москве. Надо сказать, что план сработал, но с некоторыми осложнениями. И когда через полгода после свадьбы хитрый муж развязно заявил беременной жене, что «любовь прошла, завяли помидоры», тёща насмешливо сказала ему: «Ах, любовь у него прошла! Но семья, голубчик, — это совсем иное». А поскольку взгляды тёщи Светланы Ивановны играют в этой истории важную роль, расскажу о них подробнее.
* * *
Светлана Ивановна, техник-смотритель Метро- строя, была из «бывших» и тщательно скрывала своё дворянское происхождение. Но разве можно скрыть царственную осанку и совсем не пролетарские взгляды на жизнь? В частности, Светлана Ивановна не признавала разводов и крайне насмешливо относилась к тем «эмансипушкам-разведёнкам», что бросают своих недостойных мужей, мечтая встретить принца на белом коне. Годами мечтают, стареют и ищут. А только нет этих принцев. Есть надрыв одинокой разведённой женщины и песня: «Я стою у ресторана, замуж поздно, сдохнуть рано».
Впрочем, такое отношение к разводам было свойственно не только Светлане Ивановне, но и её знакомым из сословия «бывших». Помню, как меня пригласила на свою золотую свадьбу седовласая переводчица с уродливой фамилией Дэбова. Уродство же заключалось в том, что настоящая фамилия дамы была де Бовэ. Но когда в годы репрессий её исключили из института за дворянское происхождение, она уговорила знакомую паспортистку переписать все документы на Дэбову.
— До сих пор горюю, что не получила высшего образования и осталась неучем, — сетовала переводчица.
Между тем она переводила тексты не с языков, а на языки — английский, французский, немецкий. А по нынешним меркам, доказывала я ей, это фактически институт иностранных языков.
— Полноте, какой институт? — возражала моя собеседница. — Немецкий я знала с детства, у нас была бонна. Во Франции мы каждый год отдыхали у моря, и было бы стыдно не знать язык. Ну а английский — он же лёгкий.
Так я попала в ту среду, где владеют английским, потому что он лёгкий, а среди цветущей сирени на даче садится за стол большая семья: родители, дети, внуки. По случаю золотой свадьбы на дачу съезжались гости, и хозяйка тихонько рассказывала мне о них:
— А княжна Натали со своим генералом скоро отпразднуют бриллиантовую свадьбу.
Я умилилась этой любви, пронесённой через долгую жизнь.
— Не обольщайтесь, — сказала хозяйка. — Натали с голоду вышла за своего большевичка. Мы ужасались: такой мезальянс! Образования никакого, сморкается двумя пальцами, а когда ест, тянет голову к ложке. Но дворяне, знаете, практичный народ, и Натали своего супруга до ума довела. Он у неё не просто генерал, но ещё и доктор технических наук.
И всё же не укладывалось в голове, как, даже голодая, можно выйти замуж без любви.
— А что любовь? — усмехнулась седовласая дама. — Мы с моим Петром Кирилловичем по любви венчались, а он, признаюсь, изменял мне.
— И вы простили измены?
— С годами простила, когда внуки родились — у нас их пятеро. Мой Пётр Кириллович души в них не чает, а внуки буквально обожают его. Он дня прожить без семьи не может, а я любила Петрушу всю жизнь. Море слёз пролила из- за любви! И удерживало от разрыва вот что: у нас в роду никто не разводился, и даже мыслей об этом не было, хотя муж бабушки страдал запоями, а супруг прабабушки имение в карты проиграл. Видно, Господом так назначено — любить, страдать и вымаливать мужей. Нас так воспитали, и мы верили, что есть один Бог, одна Родина и один муж.
* * *
Вот об эти стародавние представления о семье и споткнулись мошенники, пожелавшие захватить чужую квартиру. Даже суд, состоявшийся после рождения дочери, отказал в разводе, защищая интересы ребёнка. И тогда жулики придумали новый план: надо упрятать жену в психушку, а потом, добившись опеки над ней, приступить к разделу имущества. Как же издевались над молодой женщиной эти проходимцы, поселившись вдвоём в её квартире и нарочито демонстрируя перед матерью с младенцем свою изощрённую постельную страсть! Для большего правдоподобия они завели «историю болезни», записывая в тетрадь с зелёной обложкой вычитанные из книг симптомы шизофрении: мания преследования, галлюцинации и агрессия (это о том, как они заперли молодую мать в ванной, не пуская её к плачущему младенцу, а она, прорываясь к ребёнку, выломала дверь). Потом эту зелёную тетрадь вручили заведующей отделением психиатрической клиники, подкрепив просьбу о госпитализации больной ценным подарком — бриллиантовыми серьгами, украденными у молодой мамы.