— Да, Леонид, я прекрасно понимаю, что вы хотите сказать. Я и сам являюсь убежденным сторонником теории о зависимости настроения и поведения от каких-то внутренних и внешних механизмов, вполне логичных, объяснимых, которые можно просчитать. Хотя… Есть ситуации, когда логика вдруг оказывается бессильной… Например, смерть ребенка…
Леонид робко улыбнулся. Вы не хотите продолжать разговор?
Однако Иван Иванович говорил без укора всему живому. Его лицо было светлым, голос — спокойным.
— Могу себе представить, — заметил Леонид. — Знаете… Я хотел узнать… Ваше отношение… Я не скрываю своих симпатий к Ирине… Более того…
— Более того, — подхватил Иван Иванович. — Мы знаем, как вы ей помогали в то сложное время, когда мы сами были не в состоянии ей помочь. Мы вам безмерно благодарны и считаем вас своим сыном… Простите за фамильярность.
— Нет, что вы…
— Мы прекрасно понимаем, что Ирочка, молодая и привлекательная девушка, не должна оставаться одна. И мы могли только молиться о том, чтобы она встретила такого человека, как вы. Мы искрение надеемся, что она и наша Машенька будут счастливы с вами. А мы в свою очередь готовы помогать вам так, как только это будет возможно.
— Конечно, да, — Леонид кусал губу. — Это так благородно с вашей стороны!
— Это с вашей стороны благородно. А с нашей не могло быть других вариантов. Это ведь наши родные девочки.
Лена пыталась участвовать в общем беспорядке, а потом вдруг поняла, что не должна рисковать здоровьем таких дорогих ей людей. А что, если она порежет палец? Или еще что-то в этом роде? Поэтому тихонько ходила на заднем плане, улыбалась и боялась лишний раз столкнуться с малышкой. Та, кстати, очень скоро утомилась и начала плакать, так что Ирочка унесла ее в спальню. И хорошо.
Наташа собирала кроватку. Механическая работа очень отвлекает от грустных мыслей. Она не помнила, как сели за стол, что говорили. Хотя счастливые липа вокруг ей были приятны и очень ласкали ее раненые органы чувств.
Потом рядом с ней бухнулась Ирочка.
— Больно сидеть! — громким шепотом сообщила она. — У меня там все зашито!
А в целом Ирочка совсем не изменилась. Подумать только! Ирка — мама!
— Ну, как вы тут, без меня?
— Нормально, а ты?
— А я… Ой, Натаха! Никогда не рожай! Это самое страшное, что может происходить с человеком!
— Ну, это как у кого настрой…
— Ладно, сама поймешь когда-нибудь!
Наташа усмехнулась. Ага, пойму. С моими-то ранениями!
— Короче, боль дикая, нереальная!
— Но это того стоило. Девочка такая хорошенькая!
— Ну, так а какие родители!
Ирочка вслушалась в чей-то тост, посмеялась вместе со всеми, выпила, снова вернулась к Наташе.
— Так родить — это еще не все! Знаешь, какие у меня сейчас соски? Как будто их бульдог жевал! Сплошные трещины! А когда это молоко начало прибывать, я думала, что у меня сиськи взорвутся! Сплошные проблемы!
— Ирка! Но ты хоть рада?
— Я? — Ирочка нацепила на вилку сразу несколько кусочков колбасы. — Как тебе сказать… Мне странно. Иногда больно. Но я рада. Из всех моих сделок эта самая лучшая. А ты знаешь, у меня были крутые сделки. Я собой довольна.
— Ты молодец.
— Да, я молодец… А где Ленка?
Лена была на кухне, грустно шепталась с кем-то по телефону.
— Ленка, блин! Все пьют за мое здоровье и за здоровье моего ребенка! Какого черта ты не присоединяешься?
— Я сейчас!
— Все! — Ирочка взяла у нее трубку и сказала туда:
— Лена занята, не звоните ей сегодня!..
— Ну, идем за стол! Там Ленька рассказывает в лицах, как мы рожали!
— Ир, я пойду, у меня много дел…
— В задницу все дела! Не каждый день твоя лучшая подруга рожает детей! Если ты уйдешь, я обижусь на всю жизнь!
Зазвонил Ирочкин мобильник, она схватила его и приготовилась принимать поздравления.
— Да, Серый! Спасибо! Все зашибись! Малая супер! Я ее просто обожаю! Такая красотка! Вылитый Ромка! Три пятьсот!.. Купи памперсов, если будешь заезжать!.. Здесь Ленка! Дать ее?
Лена не успела предупредить! А сейчас глупо было отталкивать трубку.
— Да.
— Привет.
— Привет.
— Как там моя племянница?
— Хорошо.
— А ты как?
— Хорошо.
— Не хочешь встретиться?
— Нет.
— Я думаю о тебе…
— До свидания.
Ирочка подозрительно приняла трубку, сморщила свой безоблачный лоб.