— Кто, ты? — выдавил он из себя первый свой вопрос после продолжительной паузы, закончив свои приготовления. В какой-то момент мне даже захотелось рассмеяться, вспоминая все те моменты, когда я задавался тем же вопросом. И очевидно не смог сдержать улыбки на своем лице, на что он начал недовольно хмуриться. — Кто, ты? — спросил он еще раз, не дождавшись ответа.
— Я, нет,… — попытался я ему ответить, вытащив свой длинный язык. Идеи как объяснить ему, что у меня не хватает слов и еще много чего, мне приходили в голову с трудом. Но его реакции были всегда интересными.
— Тебя, нет? — на его лице читались легкое смущение и растерянность, сменяющиеся раздражением и недовольством. Как и ожидалось, он ничего не понял, оставалось только пользоваться возможностью и вытянуть из него новые слова.
— Тебя, нет, инструмент, — тогда я решил поиграть с аналогией, предложив другой пример, сравнивая слова с инструментом.
— У меня, нет, инструмента? — конечно нормальный человек машинально будет исправлять простые фразы, слова в которых имеют непривычную форму. Что он и сделал, перефразируя мною сказанное.
— Да!… У меня, нет,… — и я снова высунул язык, заставив его задуматься еще сильнее.
— Ты умеешь говорить! — удивлялся он, не думая, что я над ним издеваюсь.
— Нет!… У меня нет, говорить
— Ты, не можешь, сказать, потому что, нет,… не знаешь, слов? — теперь он выстраивал сложные фразы, пытаясь передать смысл простого предложения.
— М-м, Да? — я сомневался, что это означало то, что я хотел сказать. С другой стороны я мог бы сказать «я был как ты», но в это трудно поверить. Даже я в это верю с трудом. Думаю, на этом можно прекращать последующий диалог, поскольку любой ответ походил на «у меня нет слов», но он не сдавался и начал серьезно обдумывать свой следующий вопрос, почесывая бородатый подбородок.
— Ты один? — думал ли он о том, что есть такие же монстры, как я, или те, кто меня схватил, были моими сообщниками, или те, кто меня изуродовал, оставили здесь в глуши среди аборигенов, и находились где-то поблизости.
— Я, не видеть, другой… Я, один, всегда,… Я видеть тебя, и других до тебя,… ты их видеть… это все, — надеюсь, он получил то, что хотел, а я выучил правильное произношение некоторых слов. Так что, на этом все?
— Откуда ты? — да, это тот самый вопрос, на объяснение которого у меня точно не хватает слов. И все же кое-что я мог показать. Например, нацарапать рисунок яйца на каменном полу и постучать по стене, показывая, чем был мой дом. Что я и сделал, добавив к рисунку избушку с окном и еще одну избушку со сломанным окном.
— Это яйцо, это дом… — начал объяснять он, указывая на изображения. — Это сломанный дом, — в этот момент я постучал по стене еще раз, на что он непонимающе уставился на меня. Тогда я обвел пальцем все вокруг, показывая на сломанный дом. — Древние руины? — ну насколько они древние я не знал, но второе слово я услышал впервые.
— Я идти, яйцо, древние рууии-ы, идти, идти, меня хватать, тебя хватать, я идти к тебя тут, — пожалуй, в эту нелепость уложилась вся моя история в этом замечательном месте. Последним штрихом на моей картине жизни было разбитое яйцо, где я попытался нарисовать себя.
— Ты вышел, из яйца, в древних руинах? — ну, звучало как фантазийный роман, где главный герой перерождается в кого-то очень могущественного. Вообще странно, что меня не заклеймили демоном и не попытались уничтожить. По классике, здесь должен появиться какой-нибудь священнослужитель или охотник на ведьм с горящими глазами, проклиная всех, кто окажется рядом со мной. Но до сих пор все шло так, как будто мой образ возник в этом мире впервые.
— Смена, — это слово я слышал почти каждый раз, когда менялись охранники или рабочие передавали свои обязанности, поэтому решил им воспользоваться. — Кто ты? Откуда ты? — услышав эти вопросы, командир слегка опешил, не успев переварить полученную информацию, но сделав глубокий вздох, не торопился отвечать и только пробежался взглядом по столу.
— Я… Граф… Олаф, — мне пришлось несколько раз повторить это про себя, чтобы понять, что слово «Олаф» звучало знакомо, и скорее всего, было именем, которым называла его жена. А «Граф», слово которого я пока не знал, означало фамилию? — Северные поля Аскагара, — все слова звучали незнакомо, я ничего не понял, но он продолжал. — Мы бежим от разведчиков восточных кланов Сурии, — ага, они от кого-то бегут. Ну, все сходится, только яснее не стало. Мне тоже оставалось только вздыхать, понимая, что я многого не знаю, но все же.