— Нет,… мне некуда идти. Я буду там, — указав на конец коридора за ней, я объяснил свою ситуацию и стал приближаться. — Надеюсь, ты не против? — почувствовав жар и прищурившись как от большого костра, ей ничего не оставалось кроме как уйти с моей дороги. — Спокойной ночи, — обернувшись и заметив, что она все еще наблюдает, выглядывая из своего дверного проема, я решил быть хорошим гостем, прежде чем скрыться из вида.
Обдумывая положение этих людей и существование новой фракции отступников вслед за новостями, услышанными от Пекура о гонце, я невольно перешел к тому, чему не хотел возвращаться. Или вина за устроенную резню не отпускала меня, или я в очередной раз почувствовал безысходность и бесцельность своего существования. Определенно события с компанией Олафа не казались полностью трагичными, но мне в этом мире не было места.
Побродив еще немного в глубоком подземелье и отстранившись от всех передряг, мне захотелось забыть обо всем и расслабиться, окунувшись в теплые объятья сна. Стресс за все это время только накапливался. Хотя я еще долго мог бодрствовать, поскольку с последнего привала прошло всего три дня, с психологическим напряжением мое тело справлялось не лучшим образом. Удалившись достаточно далеко, чтобы никакое вызванное мной событие, не превратило ближайшее обитаемое место в очередной ад, думая о цели теперешнего существования, я не заметил, как провалился.
Очнувшись от жуткого зуда и начиная понимать, что нахожусь совсем не в том месте, где решил прикорнуть, знакомые ощущения, все еще не давали мне вернуться к здравому восприятию. Огромная площадь, найденной мною станции, превратилась в клокочущий вулкан, способа выбраться из которого я не мог себе поначалу представить. Возможно, оказавшись легче окружающей меня массы, мне удалось не опуститься на дно этого озера, поверхность которого была значительно ниже подсобных помещений под платформами.
Наблюдая оплавившиеся профили разреза обрушенных помещений, я быстро нашел причину своих неприятных чувств. Ниже станции находился открытый тоннель мистической канализации, от которого в разные стороны распространялось множество ветвистых усиков, запекшихся по краю моей неожиданности, образовывая над ней огромный купол. Таким образом, выстраивая вокруг стены, неизвестное мне вещество пыталось восстановить контроль над замкнутым пространством.
Странно, что его целью был я, а не проход в саму канализацию. Это легко объяснялось тем, что такой же тоннель находился на противоположной стороне лужи, из которой я кое-как торопился выбраться, чтобы не оказаться запертым внутри. К сожалению, мои попытки доплыть до края, барахтаясь в вязком подобии асфальта, оказались бесполезными. Мне удалось лишь просунуть кисть своей руки, в еще формирующуюся преграду и застрять в ней. Чувствуя, как она слой за слоем становится крепче, и понимая, что в скоро застряну здесь, как местное изваяние, я попытался вытянуть руку и вместе с этим выдрал кусочек стены, оставшийся на моем запястье.
Снова и снова просовывая руки, и пытаясь рушить затягивающиеся стены, я не мог найти твердой почвы под ногами, чтобы оттолкнуться и выбраться на берег. Место моей борьбы с ровной стеной с каждой попыткой все больше превращалось в абстракцию. Мне пришлось сдать позиции и найти место подъема в одном из проходов в белоснежную канализацию. Наконец окончательно проснувшись и поняв, что нахожусь взаперти, я начал обращать внимание на поверхность своей остывающей кожи, которая вслед за зудом начала невероятно чесаться и больше казалась прозрачной.
Чувство, будто в глаза вылили кружку лука, стало невыносимым. По кожному покрову начала просачиваться оранжевая жидкость, за которой я уже был не в состоянии наблюдать. Закрыв глаза, в голову не пришло ничего лучше, чем прыгнуть обратно в лаву. Это успокоило мою агонию и поспособствовало восстановлению моего состояния. Некоторое время я боялся вынырнуть, но после того как все пришло в норму, вернулся на поверхность. Вместе с этим вернулся и зуд.
На запястьях еще оставались куски стен, которые не торопились плавиться. Вместо этого они начали плавно растекаться по моей коже паутинками, постепенно покрывая ее тонким бледным слоем. Как бы я ни пытался избавиться от покрытия и содрать его с себя, субстанция только больше схватывалась и покрывала все, с чем соприкасалась, въедаясь прямо под кожу вызывая этот самый зуд. Даже окружение лавы не помогало.