Здесь теперь было битком народу, но благодаря моим длинным ногам я был на голову выше этой толпы и сразу разглядел яркую модницу. Группа инквизиторши оказалась не так далеко, как могла. Железкам не удавалось быстро двигаться, а она не решалась оставить их и умчаться в надежное укрытие. Не церемонясь о раненых, через пяток прыжков я оказался рядом с отрядом, чувствуя небольшую усталость.
— Ах,… ты смеешь! Уничтожьте эту тварь! — выставив указательный палец на вытянутой руке, она властно завизжала, оглядывая меня с ног до головы. Несмотря на эту показуху, воины и без того не стояли без дела и активно пытались сражаться, пока я прыгал между ними как кузнечик, сваливая очередного неудачника своим весом при приземлении.
— Еще шаг и она останется без головы! — последним рывком я направился прямиком к ней, пока воины теряли бдительность, и толпа не успевала обступать со всех сторон, прикрывая ее собой. На ней было роскошное короткое платье с металлическими вставками и знатные ботфорты, за которые мне удалось ее схватить, подвесив вверх ногами.
— Немедленно отпусти меня, тварь! Убейте ее, кто-нибудь! — она не выглядела испуганной, скорее, злой на свое позорное положение, и от этого верещала еще тоньше. — А-а! — получая ожоги от моей раскаленной брони, визг сопровождал ее попытки оттолкнуться голыми руками. — Ты поплатишься за это! — благо, она не приказала убить ее вместе со мной.
— Двадцать шагов назад! — всего одним ударом мне удалось ее успокоить. Не все успели остановиться от сражения, и мне пришлось процарапать правую сторону шеи неугомонной, пустив струйку крови. — Двадцать шагов назад! — повторял я, медленно передвигаясь в сторону башни.
Наверно, час или больше пришлось потратить на обратный путь, время шло медленно. Кому-то даже удалось попасть болтом мне в голову, но это не увенчалось успехом. Мне не верилось, что этот череп, оснащенный дополненной железкой, вообще можно было сломать, проломить или пробить. В остальном мне по большей части везло. Общество, слепо и беззаветно поклоняющееся таким избалованным особам, имело огромную Ахиллесову пяту в их лице.
Среди них нашлось несколько строптивых, попытавшихся открыто напасть на меня. В этот момент мне ничего не оставалось, кроме как показательно лишить идиота жизни или ранить, выведя его из строя одним ударом. После нескольких таких попыток они начинали смелеть и следовать за мной, понимая, что инквизиторше ничего не угрожает. Именно тогда я пустился бегом без оглядки, водрузив тело на спину и удерживая его за обе ноги.
У башни все еще лежал труп, а внутри оставалось четверо раненых. Обвязав доставленное тело прибереженной цепью, я спустил ее вниз, а затем дал возможность бедолагам последовать за ней. Там же меня встречал Утур с помощником, мастерившим под руководством Алии подобие лестницы.
— Что теперь с нами будет? — Алия, схватившись за голову, смотрела на лежащую женщину. Она никак не обращала внимания на то, во что я был одет, как и новое пополнение из четырех человек мало чем могло ее отвлечь.
Не успев спуститься вслед за своей добычей, я услышал у входа чью-то возню. У порога стояло еще четверо. Двое выглядели важно, держа в руках металлические шлемы, рядом с ними стояли женщины, держащие какие-то свертки за спиной. Неподалеку топтались кони. Заметив мое появление, они начали ржать и пятиться, а рыцари, схватившись за оружие, побросали свои железные тыквы в снег.
— Чего вам? — мои силы снова были на исходе. Я даже не заметил, что в голени оставался торчать один из болтов, сделанных на заказ, как и отливающие синим оттенком мечи. Позаимствованная броня, тоже оказалась не простой и местами на чистой поверхности выдавала свою особенность.
— Мы верные слуги ее святейшества, просим вас, госпожа, принять этих горничных в знак того, что вы обеспечите безопасность и сохраните ее святость в обмен на наше слово, — бля, да вы издеваетесь! Какая я вам госпожа?… сука, говно, тварь. Встав на колени и опустив голову, он явно не замечал моего недовольства.
— С… слушай сюда. Меня зовут И-иде-ен,… я не-е госпожа, — как можно тише и, сдерживаясь, выдавил я из себя. Он едва приподнял голову от удивления на такое заявление, чтобы мельком взглянуть на мою панцирную промежность, которая отчетливо виднелась за свисающими пластинчатыми лепестками. — Пошли вон! — тащить за собой еще нахлебников неизвестной приверженности было слишком проблемно.