— Послушай, Мяу… — ах, нет, это просто глупая игрушка, а я ведусь на поводу незатейливой детской беседы. Придавить его камешком и пускай себе вечность восстанавливается. Но если он в курсе, где какая сторона… — У тебя что, компас? А GPS есть? Может, скажешь координаты этого места?
— Последние полученные сигналы спутника указывают на 50 градусов северной широты и 65 градусов восточной долготы, — а глобус, если не изменяет память, находился на широте 64 градуса. Выходит, топать мне туда не меньше полторы тысячи километров. Конечно, требовалось убедиться в правильности этих значений. Однако унесло…
— Что еще умеешь? Какие функции радиосвязи, карты строить можешь? — с точки зрения военного, независимо от домыслов, его следовало оставить или уничтожить как потенциальную угрозу и вражеское шпионское оборудование. Или как в поговорке, держать врагов еще ближе?
— Я умею ориентироваться в пространстве. Геолокация на данный момент недоступна. Другие порты ввода-вывода и средства связи отсутствуют, — практической пользы никакой. Разве что поболтать, пока не надоест.
— Что тебе известно о памятниках вокруг? Другие города или убежища? — найти бы указатели или парк с ними не помешало.
— Нет, большая часть данных устарела и по моим наблюдениям не соответствует действительности. Проверенными являются путь к месту моего первоначального положения и план этого укрытия. Без указаний хозяина я не способен исследовать окрестности. Ты хочешь отправиться в поход? — как человека мне его становилось жалко. Просидеть здесь не день или неделю, а все это время. В общем-то, я и сам провалялся во сне не меньше. Что же мне с тобой делать?
— Быстро бегаешь? — тащить на себе лишний десяток килограмм бесполезности это чересчур. Подойдя поближе и взяв его в руки, я не заметил излишней тяжести. Наверно, мне и тонна нипочем, летаю же я в броне.
— Боюсь, такой информации нет, но по предварительным расчётам скорость не должна превышать 20 километров в час, — слабовато. Учитывая, как умеют драпать некоторые хищники, этой штуке не выжить и за мной не угнаться. Веревки, чтобы привязать его, под рукой нету, а за пазуху такого не засунешь. А-а, сплошная морока.
— Ладно, поднимемся наверх, а там разберемся, — лиан для этого дела будет достаточно. — В шахматы играть пробовал? — должна же от него быть какая-то польза.
— Да, и не только. Шашки, нарды, го, крестики-нолики, слова, «угадай, что я вижу», — о, похоже, я открыл ящик Пандоры. Конец отшельническому одиночеству. Правда, в перспективе намечаются совсем нескучные посиделки. И здесь местные хозяева могли еще что-нибудь выкинуть для проверки моей прочности.
— Хорошо, хорошо. Сейчас основная задача выбраться наружу. Молча, не шумя, двигаемся к выходу, соблюдая дистанцию два метра. Задача ясна? — в ответ он кивнул, не проронив ни звука. Глядишь, и для разведки пригодится. — Вперед — прошептал я, отпуская пушистого.
Глава 8
Старый…
Дневной ветер встречных слоев воздуха дул в лицо, летящему на крыльях счастья Икару. Так я бы описал ощущения своего пассажира, представляя на месте бездушной игрушки жизнерадостно верещащего ребенка. Знаю, взрослый дядя, предающий плюшевому мишке свойства живого попутчика, выглядит странно. Но так я боролся со страхом высоты, перекладывая всю свою неуверенность на того, кому в самую пору беспокоиться.
Головокружительные аттракционы становились для меня не так ужасны, когда рядом находился знакомый с перекошенным от искренней паники физиономией. Сочувствие, соперничая с брезгливостью, побеждало злорадство и освобождало пространство для уместного веселья, отгоняя безрассудный переполох. В противном случае апатия была лучшим исходом.
Легко найдя выход через западные останки шоссе, мы проверенным мною способом упрыгали по деревьям в выбранном направлении. Набирая обороты от небрежного планирования до беспомощных взмахов, я увеличивал время между падениями, пока это упражнение не стало походить на полет. А затем и высота со скоростью приобрела опасный для неудачного приземления характер.
Подвязанный переработанной растительностью кот не подавал существенных признаков жизни и молча наблюдал за проносящимися джунглями, свисая в качестве моего живота. Мне же удавалось чувствовать скорость передвижения лишь собственными крыльями, которые царапали игривые потоки. Став вторыми руками, они приобретали практическую пользу в течение этого перелета, потеряв статус ветоши.
Стоило лишний раз осечься, чтобы не грохнуться с высоты, перепутав конечности при попытке почесать затекшие участки. Кроме этого, еще и мелкие птицы стайками норовили пойти в лобовую атаку или просто попадались на пути. Из-за чего я поднимался еще выше, где нас никто не беспокоил.