— Только не надо ля-ля. У нас с бандитами разговор короткий… Интересная у тебя накидка, — сверху донесся тот же язвительный голос. — Отдай ее мне и не будешь за все цепляться, — забавное предложение. Но как его расценивать? Он действительно ничего не понимал или тут у каждого третьего было нечто подобное?
— Она идет в комплекте… — договорить я не смог, почувствовав боль на кончиках одного из безвольно упавших опахал. Не думал, что они будут настолько чувствительны, главное — чтобы продолжали выглядеть как приложение к броне.
— Тогда ты отдашь нам весь комплект, — сбив ступней единственный из когтей, удерживающий крыло на краю, он скомандовал. — Этого свяжите, а с красавчиком будьте осторожны, не испортите шкурку, — часть толпы ринулась к старику, а меня начали обступать с двух сторон. Теперь, разглядев их амуницию, я заметил странные накидки на их спинах, похожие на крупное оперение.
Типичный стереотип численного превосходства работал для масс как адреналин, освобождая от лишних размышлений и позволяя мне завалить столпившихся над беспомощной жертвой. В надежде найти какой-то компромисс и общий язык я не собирался их обжигать. Неумелые ополченцы сами создавали себе проблемы в сваленной куче-малы. Но и мне приходилось мириться с тем, что любой норовил ухватиться за растянувшийся импровизированный плащ.
— Не хотите по-хорошему? Тогда придется вас успокоить! — в простой рукопашной схватке оборванцы против «лома» были беспомощны. И пару из них я быстро отправил в нокаут, получив по голове дубиной. Заметив мое бездействие, они накинули веревки, продолжая барабанить по броне. Натиск временно удалось прекратить, отпихнув троих подобранным обломком обрушенного настила.
— Неверные! Посмели напасть… — дед приходил в себя и пытался подняться, судя по пыхтящему звуку. — Вас всех покарает гнев Всевышнего! — вот так просто можно манипулировать сознанием верующих. Теперь одной проблемой становилось меньше, и недотепы после слов проклятий стали вести себя настороженней, не торопясь нападать снова. Неудобства при возне с ними составлял только нечастный кот, бултыхающийся на моей груди.
— Разойтись по-хорошему, никто не желает? А то мы вас побьем и потом доложим, куда следует. Кто из нас в таком случае будет бандитом? — в общем-то, мне от них ничего и не требовалось. План на примере небольшого села проникнуть в общество и выяснить, что к чему, трещал по швам. Но это не страшно, в конечном итоге свет клином на ней не сошелся. Трудность в том, что это реальная жизнь, а не сказка, где все решалось волшебством и наивностью персонажей.
— Мы на своей земле. До города далеко. Даже если вы работаете на графа Юргера, в чем я сомневаюсь, вам здесь не рады. Это последний рубеж! Кроме смертников сюда никто не суется. А без гарантий, что вы не приведете каких-нибудь головорезов на подмогу, я вас отпустить не могу, — вероятно, обладатель скверного голоса был их вожаком. С его бдительностью и рассуждениями сложно спорить.
— Тогда что нам сделать, чтобы заслужить твое доверие? — в моем голосе смешались эмоциональная усталость и раздражение. Ожидание официального представителя в плену не привело бы ни к чему хорошему. Вергелу такое разоблачение, как я понял, сулило позорной казнью или чем-то пострашнее смерти. А я опять бы стал местным зверьком, от которого все шарахались.
— Надо полагать, документов у вас нет. Потерялись наверно, — с усмешкой заметил он. — Я уже не говорю о конях, которых должен иметь каждый уважающий себя рыцарь. Что? Звери съели? — конструктивных предложений не прозвучало, словно он желал расправиться с нами и получить с этого выгоду.
— Слушай, ну что за глупости. Может, мы сами их съели, — усмехался я над абсурдностью ситуации, разводя руками. — Дорога то не близкая. И надеюсь, ты понимаешь, что вся эта ватага для нас не угроза, — даже мне одному нетрудно с ними справиться. — Вот зачем нам все эти разговоры, если мы такие плохие дяди?
— Откуда ж мне знать, может, вам рабы понадобились, или еще какую гадость задумали. Кроме того, я у себя дома, а вы заявились без предупреждения, — опять все по кругу, я ему слово, он мне два. Надо кончать этот бестолковый базар. Играть в конспирологические игры явно не мое.
— Лучше было просто отпустить нас. Ну, будь по-твоему… — взяв за шкирку недовольного и ошарашенного моими действиями деда, я крутанул его вокруг себя и в сопровождении выкриков вышвырнул наверх. После чего выпрыгнул сам, взлетая естественным для себя способом уже под возгласы окружающих. — Не дай бог, если кто-нибудь обо мне узнает, — в моей ладони демонстративно на глазах у публики вспыхнуло пламя.