- Перекрёсток проскочили, - по слогам произнесла Фифа, - сдай назад. Ещё. Ещё.
Они вернулись на перекрёсток.
- Куда идти? - прогудел парень.
Фифа затараторила:
- Так, давай сообразим, на западе болото, телега там не проедет, доски у телеги были из сосны рода Pinus Snotty, такие сосны растут на севере, а у нас и на юге Pinus Fletus, да прочие осинки-дубки. Я люблю дубки, а от сосен кожа чернеет, как у этой дурочки Ласки, ха-ха, ставлю целый пенс против дырявого шиллинга, что нам на север. Быня?
- А?
- Иди на север. М-м-м... Да. Тяжёлый случай. Длинное облако видишь? Иди туда.
С третьей попытки они направились в нужную сторону. Фифа, забыв обиды, ликовала:
- Ух ты, здорово, настоящее приключение, дальнее путешествие, полное опасностей и тайн, похождения и встречи с мистическими незнакомцами, необычайные загадки и внезапные догадки. И первую головоломку разгадала, как вы думаете, кто? Наблюдательная умница, Фифа великолепная! То есть я, я сама, я молодец! Фифа такая, великая дива детектива, всё выяснит, всё вынюхает, всё добудет, всех к ногтю прижмёт. Открою своё сыскное агентство, назову луч света в царстве тьмы, нет, лунный свет, нет, лучше солнечный свет, чтобы всё как на свету. Санлайт по-эльфийски. Будешь моим партнёром? Ну конечно, будешь! А, кстати, зачем нам то бревно? Зачем мы его ищем? Быня, что мы ищем, ищем что? Быня, что ищем?... Быня, молоко!
- Где?
Дриадочка была упорным созданием и к концу дня сумела выведать у названного партнёра скудное описание утренних событий.
- Знаешь, - сказала она, - никогда не слышала, чтобы гномы разбрасывались вещами. А демоны сами по себе не ходят, их кто-то послал.
Людей на тракте встречалось не много - к вечеру все торопились добраться до безопасного ночлега. А новоявленные сыщики решили идти и ночью - боялись не догнать телегу. То есть, не то, чтобы решили, Фифа сказала "надо", и Быня пошёл. Справа, вдоль дороги, колосились поля моркусты, диких укрушки и петропа, любящих заболоченную местность, слева рос пользующийся дурной репутацией лес. Но Фифа уверяла: лес как лес, деревья правильные, а больше от леса ничего и ждать не стоит. О лесных обитателях она ничего не знала. К полуночи безудержную болтовню сменил тихий храп, раздававшийся из черенка, а Быня шагал как заведённый, благо путь освещали отдающие накопленный за день свет кочаны моркусты.
После этой ночи среди местной нечисти возникло новое поверье: встретить мужика с лопатой - не к добру.
За столь оригинальное знание расплатились жизнями стая волколаков, два чернолисых бура и один саблезубый хомяк, доселе наводивший ужас на окрестности. Кроме того, расстался с головой зомби Рубик. Быня ловко срезал эту голову и, как каменный шар из катапульты, лопатой запустил подальше в лес. Обезглавленное тело, потеряв связь с командным центром из-за дальнего расстояния, уковыляло в пампасы, где волей случая сумело оседлать лошадь и ещё долго пугало селян безголовым видом. А шарик Рубика упал на благодатную почву, прижился, пустил корни, подрос, сменил имя и амплуа и стал травить байки о продавившем грунт до самых костей земли теле, а кто не верил, в того плевался и дул ветрами.
Путники не зря шли всю ночь. На заре они вышли к придорожной таверне - приюту странников в этих негостеприимных краях, где заметили ту самую телегу, оставленную рядом с конюшней. Пустую.
Гости таверны надолго запомнили свой завтрак, и годы спустя рассказывали эту историю детям и внукам, пугая их перед сном.
Было раннее утро, когда путешественникам и сельскому люду, встающему спозаранку, пора собираться в дорогу. В просторном помещении на первом этаже постояльцы завтракали, сидя на лавках за длинными столами, кто-то разговаривал, кто-то молчал, не совсем проснувшись. В очаге потрескивали угли, согревая в пузатом котле остатки щедро сдобренной маслом полбы, добавляющей собственный аромат к запахам давно не стиранной одежды и тяжёлому духу, копившемуся здесь годами как ненужный скарб у завзятого коллекционера старья. Атмосфера спёртая, но мирная и сонная. Ночь прошла спокойно, оборотни отвылись где-то вдалеке, грызни ночных хищников слышно не было - толстые стены и мощная дубовая дверь служили надёжной защитой от нечисти. И тут надёжная дверь с грохотом рухнула на пол, впуская поток свежего, прохладного воздуха.
В проёме, на фоне рассветного неба, стоял молодой амбал и вертикально держал перед собой большую лопату. Не говоря ни слова, он боком протиснулся внутрь и в оглушительной тишине стал обходить столы, разглядывая сидящих за ними едоков. Лопату он так и держал перед собой.
- Этот? - спросил он басом у лопаты, указывая на одного из бородатых возниц.
Прислушался, как будто та ему что-то неслышно отвечает.
- Ладно, - уронил бугай и пошёл дальше.
Все ошалело наблюдали за происходящим.
- Этот? - ткнул он в другого бородача.
Видимо, лопата подтвердила, да, этот, потому что детина тут же врезал по носу бородатого мужичонку. Тот упал на пол без сознания. А амбал продолжил деловито совершать обход.
Никто не понимал, почему досталось именно этому мужичку. В чём он провинился и виноват ли вообще? Кто будет следующим? Люди в панике жались по углам; два лесоруба синхронно бросились под стол, стукнувшись лбами; кто-то попытался улизнуть, но наткнулся на протянутую лопату и строгий взгляд бугая. Он погрозил пальцем и молча указал на скамейку.
- Этот? - и впечатлительный путешественник сам без сил сполз вниз, не дожидаясь вердикта шанцевого инструмента.
Толстый разбойник подскочил сзади и огрел бугая по голове табуреткой. Тот развернулся, отобрал табуретку и насадил её на голову смельчака, пристукнув для верности кулаком. Хорошо вошла. Когда разбойника откачали, табуретку пришлось ломать на части, чтобы снять.
Амбал обошёл весь зал, оглядел бледные лица и решил:
- Ладно.
Взял за ногу оглушённого мужичка и потащил на выход.
- А деньги? - проблеял хозяин таверны. - Он не заплатил. Денег нет.
Бугай повернулся, задумался на минуту и пробасил:
- А если найду?
Трактирщик сглотнул, затрясся и пролепетал:
- Не надо. Денег не надо.
- Ладно. Денег не надо. Надо молока и пирогов.
Хозяин мухой метнулся на кухню, приволок кувшин молока и кусок пирога с капустой. Нежданный посетитель благосклонно принял дар, в два укуса прикончил пирог, гулкими глотками выпил молоко, со счастливой улыбкой вернул кувшин и одобрительно хлопнул хозяина по плечу.
- Спасибо! - а потом добавил: - Ещё мёд нужен.
Наконец, детина ушёл со своей добычей и горшочком мёда, оставив трактирщика растирать отбитое плечо.
Чтобы им не мешали, допрос решили провести на конюшне. Быня приводил мужичка в чувство лёгкими шлепками ладонью по щекам, отчего голова подозреваемого моталась от плеча к плечу, а лицо приобрело пунцовый цвет. Наконец возница застонал, пришёл в себя и воззрился на обильно обляпанную молоком мрачную физиономию.