Выбившись из сил, понимая, что выбраться невозможно, Свен застыл, уставившись в одну точку, равнодушно наблюдая за потоками грязной землянистой воды, наполняющей расщелину тягучей грязью, которая скоро станет его могилой. Не было ни переживаний, ни жалости к себе.
Внезапно, измотанный борьбой юноша вспомнил о матери, и с новой силой, потерявшими чувствительность пальцами стал вгрызаться в мягкую коричневую стену, оставляя полосы на влажной земле, тут же смываемые потоками воды.
Сознание почти отключилось, когда он почувствовал хлесткий, как вспышка, удар по лицу, вернувший его в реальность. Но этого мгновения оказалось достаточно, чтобы понять, что стало причиной резкой боли.
Через застилавший глаза дождь, удалось разглядеть корневище, одного из растущих на верху деревьев. Освободившись от тяжести земли, смытой ливневой водой, из глубины почвы корень вырвался как пружина, задев при этом голову пленника.
Инстинктивно он ухватился за корень руками, и потянув его, обрушил большой пласт земли, освободив при этом часть корневой системы спасительного растения, до самого верха расщелины. Теперь у него перед носом была настоящая веревочная лестница, сотканная из спутавшихся корней.
Зацепившись рукой в районе локтя за одну из таких «живых» перекладин, Свен начал постепенно освобождать ноги из земляного раствора, делая сначала мелкие движения, постепенно увеличивая амплитуду и освобождая пространство для маневра.
Подключив вторую руку, смог зацепиться повыше и стал подтягиваться. Теперь вода помогала ему, находя свободное пространство вокруг ног и, освобождая их все больше, вымывая остатки липкой грязи.
Наконец, он уже мог перевести дух, не касаться жидкой земли, присматривая варианты для последнего рывка к освобождению из нелепого плена.
Выбравшись на безопасное место, Свен смог опереться спиной о коренастое, с грубой корой дерево.
С трудом сдерживая неистовые удары сердца, грудь пульсировала от жадно вдыхаемого воздуха.
Сил радоваться неожиданному спасению уже не было. Прерывистое дыхание исказило подобие улыбки. Свен мысленно благодарил свою мать.
Особый дар Ингрид, положение в племени и безграничная любовь к сыну, не раз спасали ему жизнь, Будь то стихийные бедствия, набеги Унитов, или козни недоброжелателей внутри племени.
Его мать не любили, но боялись. Племя не могло существовать без своей Чискво.
Она исцеляла, защищала соплеменников от злых духов, и предсказывала будущее, предупреждая о планирующихся набегах врагов. Ингрид общалась с духами всех членов племени. Люди обманывали, духи говорили правду. Это помогало избавлять от недугов. Но за правду, передаваемую духами ее и не любили.
Боязнь и нелюбовь к матери неосознанно обрушивались на сына, хотя и без этого все старались избегать общения с ним. Обсуждая чужие странности, легче быть хорошим в глазах соплеменников и совета. А обсуждать было что.
Свен был не таким как все, а после таинственного исчезновения отца во время Красного шторма, его и вовсе терпели только, благодаря защите Ингрид.
Он часто не бывал дома по несколько дней, и злые языки поговаривали, что парень сходит с «тропы». Племенным сборам, он предпочитал общение с лесом, горами и луной, как и его мать. Никто не слышал, как он разговаривает, и чтобы не навлекать на себя гнев Ингрид, пренебрежение им установленных в племени правил, списывали на душевный недуг.
Такое положение дел устраивало и совет племени. Все понимали, что Ингрид никогда не отдаст сына. Без Чискво племя погибнет вместе с властью, которой совет обладал на протяжении нескольких лет.
Женщина понимала, что мальчик ходит по краю пропасти, но изменить что-либо было не в ее силах. Свен выбрал свой путь также, как когда-то, выбрал его отец.