Встав с пола, я с нарочитой ленцой потянулся, разрывая цепь сковавших мои руки казённых наручников и подойдя к разломанному шкафу, вытянул наглого ментёнка за ногу на середину комнаты.
- Ну что Андрюшенька догавкался дружок? Это тебе не Семёновну на денюшку за самогонный аппарат трясти и не приезжим конторским операм хвосты заносить. Тут придётся ответить за свои поганые слова и ответить кровью. Сейчас я достану один очень непростой ножичек и начну медленно и со вкусом пластать тебя на маленькие кус...
- Хватит фигнёй маяться Алексей! Выбрось эту падаль во двор и садись поговорить, думаю нам есть, что сказать друг другу.
Удивленно хмыкнув на раздавшиеся за спиной тихие слова председателя, я вытащил участкового во двор и по быстрому избавив его от лишних и даже скажу больше, вредных вещичек (глядишь придурок ещё и стрельнёт в спину, а мне потом яму копай, хорони его) вернулся в дом. Предстоял интересный разговор.
Что наш председатель ещё тот хитрый жук, я знал ещё с босоногих детских времён, но даже и не представлял что за личиной тихого сельского головы. Скрывается поистине иезуитской изощрённости мозг. Начавшийся разговор буквально сразу пошёл не в том направлении что я поначалу ожидал. Я подсознательно, исподволь готовился вывалить ему уже давно и серьёзно продуманную легенду. О приходе на землю игры и найденной совершенно случайно нашим семейством, узкой калиточки в землю обетованную, куда хоть прямо сейчас можно уйти и схорониться от всех бед. Но, был остановлен им практически на полуслове, и мягко направлен в более конструктивное русло. А именно, кто правит в тех землях, какие там могут поджидать опасности, и чем я лично на данный конкретный момент могу помочь родному селу. Да и ещё один немаловажный вопрос тревожил думы председателя, что потребует странный гость из прошлого, в обмен на свою помощь. И тут следовало хорошенько поторговаться.
И начался оживленный торг (положа руку на сердце, я бы и так помог сельчанам, но если кто-то предлагает маленький гешефт, зачем перечить этому хорошему человеку) где председатель хотел от меня не меньше чем достать поштучно звезды с неба, а я требовал с него за свою работу, чуть ли не душу с довеском из половины органов на продажу чёрным транспонтологам. В общем, сошлись на довольно выгодных для обеих сторон условиях и тут же ударили по рукам, подписав договор.
Председатель со своей стороны получал избавление села от постоянных нападок неведомого зверья и небольшую долю в свои личные закрома, от нашей будущей добычи с данных им наводок. Ну и конечно важнейшую информацию, о сложившихся на данный момент раскладах по области. А я не дрогнувшей рукой отжал себе гору всякого с виду не сильно ликвидного на данный момент барахла. Такого как, чудом сохранившаяся сельская библиотека, десяток конфискованных участковым старых самогонных аппаратов и всю содержащуюся в сельмаге простенькую бытовую химию. Да, ещё в добавок удалось сменять на золото и камушки пару коров, и кучу домашней живности помельче. И получить от председателя искренние заверения, что к завтрашнему дню всё село будет знать о богатеньком госте из земли обетованной и от желающих продать свой скот у меня не будет отбоя. В общем, довольные друг другом мы немного посидели, вспоминая добрые старые времена и распив бутылочку недурственного коньячка под нарезку из домашних копчёностей, разошлись каждый по своим неотложным делам.
Прижав к земле дёрнувшегося Свиста, я погладил его по зашитому на скорую руку боку и послал череду успокаивающих образов. Показывая питомцу, затаившегося перед броском хищника и секундой позже того же хищника, но уже довольного успешной охотой, разрывающего добычу на большие истекающие кровью куски. Здоровый как медведь Свист довольно заурчал и мгновенно успокоился, а моё внимание привлекло тихое уханье совы раздающееся из растущих неподалёку от занимаемого цыганами дома густых кустов лещины. Похоже охотники уже заняли свои позиции и пора начинать штурм. Отойдя назад метров на двадцать к поросшей травой колее, я достал из пространственного кармана старый потрёпанный жизнью велосипед и лихо нахлобучив на голову красную адидасовскую кепку, шустро закрутил педали в сторону виднеющегося вдалеке особняка.
Вблизи цыганское подворье вызывала стойкое чувство безалаберности и какой-то, ну не знаю, наверно лучше всего подойдёт популярное у молодёжи в годы моей молодости слово пофигизм. Да точно, вблизи занятый цыганами небольшой особнячок прямо кричал о царящем здесь колоритном бардаке и полном пофигизме живущего здесь народа. Беспрепятственно подъехав к самым воротам (ну где это видано в наше то лихое время) я слез с велосипеда и ленива стукнул пару раз в калитку каблуком перепачканного жирной глиной сапога. И о чудо не прошло и десятка минут как калитка со скрипом открылась, явив мне опухшую со сна чернявую рожу здорового цыгана.