Огонь применяется людьми в войнах (Суд. 9:49,52;12:1; 14:15;15:5,6; Суд. 18:27; 1 Царств 30:1,3,14; 3 Царств 9:16; 1 Мак. 3:5;5:65;6:31,51;9:67; 11:4), а также в качестве орудия казни и уничтожения. Огонь в руках человека служит инструментом Божьей Воли. В соответствии с прямым Божественным предписанием (Втор. 13:16) израильтяне сжигают захваченные города язычников (Чис. 31:10; Ис. Нав. 8:19,28;11:11,13; Суд. 1:8; 1 Мак. 5:28,35; 2 Мак. 10:36). Согласно Божественным указаниям (Втор. 7:5,25;12:3) сжигаются языческие идолы (4 Цар 10:26; 19:18; 23:4,6,15; Ис. 37:19; 1 Мак. 5:44; 10:84), бесполезность которых очевидна в силу тленности дерева (Ис. 44:15-19). Сжигание на костре предписывается как форма смертной казни для совершивших блудодеяние (Лев. 20:14, 21:9). По приказу Иисуса Навина израильтяне сжигают тела казнённого Ахана и членов его семьи за кражу из заклятого (т.е. из обещанного Богу, Ис. Нав. 7:15,25). Упоминаются и другие случаи сжигания мёртвых тел (1 Царств 31:12) и костей истлевших останков (3 Цар 13:2; 2 Пар. 34:5). Сжигается одежда, зараженная «язвой проказы» (плесенью?) (Лев. 13:52,55,57) и обагренная кровью (Ис. 9:5). Моисей сжигает в огне золотого тельца (Исх. 32:20; Втор. 9:21). Не случайно именно казнь через сожжение использовалась во времена инквизиции. Сожжение на костре более явно, чем другие способы казни, указывало не только на уже состоявшуюся, но также на ещё предстоящую Божью кару. Сожигаемый грешник представлял собой живую «пространственную икону» адского пламени и вечных мук, своего рода антипод райскому образу Небесного Иерусалима, который создавался в христианских храмах.
ИСПЫТАНИЕ ОГНЕМ И ТЕМА БЕССМЕРТИЯ
Пожирая нечестивых, Божественный огонь щадит верных и является им как необжигающий, Благодатный. Во время получения Моисеем Десяти Заповедей, израильтяне, стоящие под горой Синай, видят Славу Господню на горе в виде пожирающего огня, вызывающего страх (Исх. 24:17; Евр. 12:18). В этом ключевом эпизоде Ветхого Завета огонь угрожает народу, которому запрещено приближаться к горе, но не опасен Моисею, находящемуся на самой вершине (Иез. 28:14). Моисей выдержал своё «испытание огнем». Он сам, сошедши оттуда со скрижалями в руках, расскажет, что гора «горела огнем» (Втор. 4:11;5:23;9:15). Стало быть, огонь был реален для всех, но он не тронул Моисея подобно тому, как он не тронул неопалимую купину.
ОГОНЬ ОСВЕЩАЮЩИЙ
Тема огня как источника света также встречается в Библии. Огненный столп, указывавший Израильтянам путь в пустыне по ночам (Исх. 13:21,22;14:24; Чис. 14:14; Втор. 1:33; Неем. 9:12,19), является хорошо известным символом Божественного руководства. После сооружения Скинии Собрания ту же функцию исполняло огненное облако, которое покрывало скинию ночью (Исх. 40:38; Чис. 9:15,16). Менора зажигалась в скинии по ночам для постоянного освещения (Исх 27:20,21). Огонь, использовавшийся для освещения в домах, нельзя было зажигать по субботам (Исх. 35:3).
В Библии образ огня часто используется как характеристика сильной веры и религиозного порыва. Огонь в сердце и мыслях псалмопевца выра-жает силу и подлинную Божественность его вдохновения (Пс. 38:4). Горя-щий огонь в теле пророка Иеремии побуждает его служить орудием Божест-венной Воли, невзирая на опасности (Иер. 20:9). Горят сердца апостолов, только что видевших воскресшего Христа (Лк. 24:32). Павел напоминает Тимофею «возгревать» полученный им дар Св. Духа (2Тим. 1:6). Подобное использование образа огня типично и для современ-ного христианского религиозного языка, когда речь идёт о контрасте между формальной верой и «горением веры», и часто появляется в проповедях раз-ных конфессий. При этом часто подразумевается, что сам Бог, являясь в образе огня в прямом или переносном смысле, зажигает «огонь веры» в сердцах и душах.
Тему огня в Библии легче понять, если согласиться с тем, что Библия - это в конечном счете набор проповедей разных эпох, предназначенных для укрепления веры и изъясняющих эту веру на языке образов. Основная тема как Библии, так и проповедей всех времен - взаимоотношения человека с Богом. Образ огня помогает верующим не столько понять умом, сколько прочувствовать по аналогии, как им строить свои отношения с Господом. Бог, как и огонь, хорош, но небезопасен. Инстинктивное знание опасностей и табу, связанных с огнем, транслируется через ассоциацию «огонь - Бог» в укрепление Страха Божьего и более органичное восприятие религиозных запретов. С помощью образа огня верующий создает в душе образ Бога, как глубоко притягательного начала, ассоциирующегося, однако, не столько с удовольствием, сколько с фундаментальной необходимостью, а также тре-бующего уважительного отношения и содержащего потенциальную угрозу.
С.С.Хоружий обсуждает важность незрительных образов в духовной практике исихазма, чуждающейся зримых проявлений Божественного [11]. Сознательно отказываясь от зрительных образов, подвижник-исихаст ис-пользует вместе с тем чувственно-эмоциональный опыт, который Феофан Затворник (следуя 2Тим. 1:6) называл «возгреванием чувств». С.С.Хоружий отмечает, что для описания взаимоотношений человека с Богом важна не столько зрительная, сколько «температурная» метафора. С этой точки зре-ния образ огня можно рассматривать как один из источников и аспектов «температурной» метафоры.