С одной стороны фюсиологическая запись служила продолжением дела власти, была голосом богов и закона, а с другой стороны, эта запись уже не хотела быть только идеальным дублем социальной жизни, она превышала дело власти и разрушало его. Должны ли их фюсиологические записи принадлежать некой традиции или каждая такая запись никак не соизмерима с другими? Должна ли философия быть совместным делом немногих, верящих в отличие глупости от ума или это дело одинокого мыслителя и прорицателя? С поиска ответа на эти и им подобные вопросы осуществлялось становление философии. На пути анархистской силы массивов письма стояла бесконечно одинокая мысль фюсиологов.
Но философии не нужны гении, ей нужна традиция, массив. Уже Ксенофан Колофонский полагал, что лишь совместно ища истинное, люди находят наилучшее. Он исходил из убеждения, что только в рамках традиции поиска истины можно установить, что есть истина. Совместность (т.е. не единство, но и не распад) - это первая и наиважнейшая черта философии. Совместность поиска эффективного отличия глупости от ума, потребовала от философа выполнения двух задач: во-первых, она потребовала установления механизма, который будет поддерживать философскую совместность; во-вторых, она потребовала введения существа философии в контекст общественных установлений, т.е. обнаружения смысла философской совместности. Но само фюсиологическое письмо (так как оно исторически сложилось) не могло решить такие задачи. Оно обладало коренным пороком, так как было изначально сращено с выполнением религиозно-политических и хозяйственно-юридических задач. В этом письме отвлечённые и безвластные задачи смешались с различными всеобщими общественными и божественными установлениями. Фюсиология - это ещё не философия. Как известно, М.Хайдеггер отличал «великих», создателей философии от «философов». В фюсиологическом письме содержалась лишь возможность сопротивления установлениям власти, т.е. в нём содержалась безвластность, которую ещё нужно было каким-то образом отделить от власти, сделать её автономной. Это отделение как раз и проделал Сократ. Можно сказать, что до Сократа никакой философии ещё не существовало, а была открыта лишь возможность для философии быть. Выявить существо философии в чистом виде - такова главная цель Сократа. Философия, по моему мнению, родилась, как реакция на невозможность фюсиологического письма стать полностью безвластным письмом, письмом освобожденным от гнета политики, быта и бога. Фюсиологическое письмо навсегда так и осталось двусмысленным. И философия началась с отказа от двусмысленности фюсиологического письма. Отголоски этого отказа мы, в частности, можем наблюдать в диалоге Платона «Федр». Они обнаруживают себя при перечислении Платоном недостатков, присущих письму. Легко вспомнить, что, в самом общем виде, пишет Платон о письме. Письмо - это вещь бестолковая, с ним можно делать, что хочешь. Оно не знает, с кем ему говорить можно, а с кем нет, адресовано любому, даже тому, кому читать это письмо не надо. Письмо, как известно, люди бесконечно перетолковывают, постоянно путают смыслы, сами при этом запутываясь. Оно не может себя отстоять так, как отстаивает себя наша мысль в живом разговоре. Письмо постоянно впадает в парадоксы и противоречия и не может от них уклонится. Всякая мысль в письме теряется и лишь живая диалектика речи может её удержать. Хотя эти соображения приводит Платон, но принадлежат ли эти соображения ему? Ведь они с неизбежностью вступают в конфликт с философией самого Платона, так как сам способ существования идей требует письмо, и так как их способ существования взывает к письменной традиции. Думаю, что философские взгляды Платона и Сократа на письмо были прямо противоположны.
Запись, противопоставлявшая себя власти и быту, будучи безвластной и праздной содержала возможность - быть особым порядком действий человека в мире, т.е. быть философским образом жизни. Эту возможность раскрыл именно Сократ. Зародившееся в толще письма, сопротивление власти и быту извлекается Сократом в виде непосредственной традиции совместности (праздной и безвластной), которая, оказалась, противопоставлена им традиции деспотической записи, записи религиозной, политической, поэтической. Отказ Сократа от письма позволяет извлечь из самого письма существо философии в виде непосредственной совместности «друзей ума». Речь идёт об извлечении того, что остаётся в письме, когда оно перестаёт служить власти и быту, перестает быть их носителем. Этот остаток письма и был впоследствии назван философией. Только благодаря извлечению этого остатка Сократ смог потом противопоставить философию софистике и фюсиологии. Иначе, каким же образом философии удалось бы эффективно отличить себя от собственной предыстории и идеологии? Без этого извлечения никакая демаркация философского знания немыслима. Извлечение из письма и отказ от письма - таковы важнейшие вехи становления и самоопределения философии. Стоит добавить, что и извлечение и отказ принадлежат, по моему мнению, самому письму и характеризуют раскол внутри самого письма на анархическую и деспотическую часть. Если кратко охарактеризовать извлечение, произведённое Сократом, то эта характеристика окажется принадлежащей существу философии. Сократ связывает философию с редким видом дружбы и любви. Это вид дружбы и любви случается лишь с теми, кто, совместно ищет эффективное отличие глупости от ума, кто пребывает в обязательно праздной близости и безвластном общении. Существо философии заключается в этом одном - принадлежать к кругу «друзей ума», «любителей мудрости», т.е. к уникальному типу совместности. Бытовая верность совместности демонстрируется лишь близостью, фактическим участием в непосредственном общении, так же упорством друзей-любовников в том, чтобы быть вместе. Философию характеризует объём, масса, кучность. Полагаю, что существо философии заключено для Сократа в чистой совместности праздного и безвластного сообщества, со всеми присущими ему ритуалами культивации ума, непосредственными отношениями дружбы, любви и общительности. Главная мысль философии Сократа в том, что письмо не совместимо с существом философии. Письмо несёт с собой лишь знание понаслышке, т.е. знание опосредованное властью и сообществом. Оно исключает живой опыт праздного и безвластного общения, дружбы, любви, оно разрушает анархическую совместность и тем самым, ставит под удар существование философского сообщества. Письмо всегда направлено против непосредственности в быту, учебе, дружбе и любви, а значит, письмо всегда направлено против существа философии, против традиций философской совместности. Философские традиции поддерживаются лишь в непосредственном контакте между друзьями и любовниками, они длят себя исключительно «телесно», близостью, соприкасанием тел. Эти философские традиции поддерживают очень конкретный порядок верования, уникальный тип бытовой совместности - общительность праздную и безвластную. Иными словами, философия выказывает себя лишь в непосредственности, будь то в бытовом поступке или в живом слове. Она для Сократа это всегда философия ситуативная, строго адресованная в ближнем круге праздной и безвластной совместности. Такая совместность, кучность - суть философии. И Сократ является тем, кто первый выделил существо философии из фюсиологического письма в «чистом» виде.