Видимо, сыграло свою роль то же самое почти отчаяние, потому что Игната искали уже в течение десяти дней, однако ни полиция, ни волонтёры не могли найти ни малейшей зацепки. Казалось, Игнат просто испарился, исчез бесследно.
И вот теперь, как только к родителям Игната вернулась способность слышать, они ухватились за протянутую им соломинку надежды.
Сергей Леонидович твёрдо сказал, что сначала пойдет с Татьяной Николаевной один, а жене строго-настрого велел оставаться дома, - он очень боялся того, что супруге может стать плохо.
За жену переживал, но сам, боясь упасть в обморок (как давеча Татьяна Николаевна), в изнеможении сел на стул, как только увидел Игната.
Правда, в отличие от Татьяны, речь Игната отец хоть и слышал, но разобрать и понять не мог.
- Сынок, - немного опомнившись, быстро заговорил он. - Я уверен, что это как-то можно исправить. Мы поедем к лучшим докторам, а если понадобится - к целителям. Всё продадим, но тебя вылечим!
Игнат смотрел на отца и понимал, что вот-вот совершит то, чего не делал лет с пяти, - заплачет. Он с рождения привык принимать безусловную любовь родителей, но никогда не задумывался о её величине и глубине.
Нет, он не был плохим сыном, и родителей никогда не обижал, всегда старался помочь. Но их заботу и любовь принимал как должное.
Растрогавшись, Игнат упустил тот момент, когда отец взял его в руки, душевно поблагодарил Таню и пошёл к двери, приговаривая:
- Пойдём домой, сынок! У тебя есть дом, есть родители. Негоже в чужом месте жить, в казённом. Ты ведь не сирота.
Игнат попытался вывернуться из рук отца и начал звать Таню на помощь. Да она и сама пыталась отговорить Сергея Леонидовича от его затеи, вразумить, но тот лишь отмахивался:
- Дома и стены помогают, Татьяна! Как это дома может быть плохо, а в чужом месте - хорошо? Игнату забота нужна, лечение. Мы с матерью профессоров сюда будем приводить что ли?
- Сергей Леонидович, - Таня быстро выключила свет, заперла двери кабинета и зашагала рядом с Сергеем Леонидовичем. - Игнат говорил, что он не может находиться за пределами этого здания. Сами подумайте, ведь если бы мог, уже давно пришёл бы к вам сам...
Однако Сергей Леонидович продолжал решительно шагать к выходу из здания школы. Таня была в панике и не представляла, как она может остановить этого большого решительного человека.
Кричать, звать на помощь? И что потом? Кто ей поверит?
Мёртвой хваткой вцепившись в куртку Сергея Леонидовича, она так и семенила рядом, напряжённо вглядываясь в Игната.
- Татьяна Николаевна, отпустите уже меня. Я обещаю, что мы не будем препятствовать вашему общению с Игнатом, раз он сам вам доверился. Приходите в гости в любое время...
- Ему плохо! - истошно завопила Таня, как только они повернули за угол школы. - Остановитесь, ради Бога, посмотрите!
Сергей Леонидович всё же послушался. Остановившись, раскрыл ладонь и испуганно вскрикнул: Игнат лежал без движения.
- Быстрее обратно! - Татьяна одной рукой схватила Игната, а второй, продолжая держать за куртку, повела за собой Сергея Леонидовича.
Как только они вошли в фойе школы, стараясь игнорировать удивление и любопытство в глазах охранника, сидящего на посту, увидели, что Игнат начал шевелиться.
- Что ж, - тяжело вздохнул Сергей Леонидович. - Выходит, ваша правда, Татьяна Николаевна. - Только как мы с Юлей сможем видеться с сыном? Нас ведь сюда не будут пускать каждый день.
Таня заметила, как Игнат пытается что-то сказать, и наклонилась к нему:
- Что-нибудь придумаю, - тихо сказал Игнат. - Передай папе.
* * * * * * * *
Придумал "что-нибудь" не Игнат, а Юлия Аркадьевна, его мама. Так уж вышло. Напрасно супруг боялся за её психику: Юлия Аркадьевна, как выяснилось, могла поделиться выдержкой и способностью трезво мыслить с самим Сергеем Леонидовичем.
Когда-то давно Юлия тоже окончила эту школу, и здесь у неё было много знакомых. Юлия устроилась коридорной на полставки, и теперь у неё был свободный доступ в школу. Часто с ней приходил и Сергей: и помогал, и с сыном общался.
Супруги Сорокины подружились с Таней, которая по-прежнему опекала Игната больше всех. Тем более, никто, кроме Тани, не мог расслышать и понять речь Игната, и родители общались с сыном при помощи Тани-переводчика.
Что касается самого Игната, то, насколько это было возможно в его ситуации, жизнь его превратилась в безбедную. Необходимость в поиске пропитания полностью отпала, поскольку его кормили сразу две женщины. Он даже начал опасаться, что либо окончательно разбалуется, либо превратится в маленький шарик.