шу в ответ, что просящий совета уже сам всё "состряпал" наскоряк. И, что вы думаете? Последствия отвратны и необратимы. Его жизнь может даже рушиться. А ещё вдобавок я со своими упрёками, вроде: "а хули ты меня не послушал?". Подливаю масло в огонь: "зачем ты тогда спрашивала совета у меня, если такая умная?". И люди срываются на мне, выпускают всех своих демонов наружу, спускают на меня всех своих голодных собак. Бывшие друзья ненавидят меня за свои ошибки, но не могут их признать. Их эго необходимо мощное оправдание с ярко выраженным злодеем. А ведь это я уберегал их кулаки от стен. Это я просил вызвать такси или рвоту. Сегодня не мой день. Это ясно и без сложившейся ситуации. Утро без музыки, день без музыки. Мама проявила жалость к себе, глядя на меня. *** Диалог был окончен. Она ушла в свою комнату, а я прилёг с романом Хантера Томпсона и уснул. Пытался читать, но проснулся от собственного храпа. *** Ко мне все и всегда относились с наплевательским отношением, но требовали, чтобы я не отвечал им той же монетой. Но велик соблазн слать на хуй с причиной, гораздо более приятное чувство, чем заниматься тем же, но без повода. Но сладость приедается. И сахар начинает скрипеть на зубах. Я хочу всего лишь глоток свободы. Мне не нравится делать больно. И вопрос у меня всего один: одиночество - это навсегда? Пустота. Даже ответа нет. Лишь короткое "пошёл на хуй" где-то вдалеке. Спасибо за огромные ноздри и за июльский тополиный пух в мае. Раньше сядешь - раньше выйдешь! - Ты не чёрный. - А какой я, блядь? Воздушный? Рано или поздно. Так или иначе. Я не жду твоих извинений и знаю, что ты слышишь каждое моё слово, хоть и делаешь вид, что это не так. Ты часто говорила мне, что твои отношения никогда не длились польше полугода. Мы вместе уже 5 месяцев. Видимо, я не такой уж особенный, чтобы из-за меня менять традиции. Впереди тебя и меня ждут сотни литров алкоголя и флаконы пролитых слёз. Я не сержусь и не жду извинений, но всегда против расставаний, особенно на пустом месте. Так или иначе. Рано или поздно. Вспомнилась мне детская, даже юношеская история, которую я всегда откладывал на потом, но в итоге забывал, теряя мотивацию, деньги и друзей. То в поездах, то с похмелья в шумных барах. Лет мне было прилично как для пиздюка, но маловато, чтобы привлекать к себе барышень. А они мне, слава Богу, всегда нравились. К счастью! Вернёмся: Не было у меня ни кошелька набитого, ни правильной, так сказать "нужной" модели поведения. Мои стихи были банальны до приторного отвращения, а рассказы сводились к играм и музыке. А музыка мне нравится такая, что у обывателей кровь из ушей начинает яро фонтанировать. Так на протяжении всей моей жизни. Жизнь. Не было у меня в запасе громких речей или достижений. Лишь пара пошлых анекдотов про Вовочку, мужика на мостовой и про розового слона, вылетающего из окна чердака. Я не был спортсменом и учился будто извозчик - перебираясь с тройки на тройку. В моих карманах были лишь сигареты, зажигалка и ключ от двери квартиры. Огромный ключ от железной двери, что ключом открывалась исключительно снаружи. Внутри квартиры ключ был бесполезен. И не было у меня особого способа, шарма или уловок для привлечения девичьего внимания. Так и сейчас. Я просто такой, какой я есть. В меру нормальный, без меры убогий, крайне ленивый и вполне несносный. Но мне это не мешает. Не помогает, но и не мешает. Жизнь. И сколько бы я не пытался в то время произвести впечатление на девочек они всегда целовались с кем-то другим. Они с ними разговаривали до утра, гуляли, держась за руки и даже отдавались, теряя голову, трусики и литры слёз. Мне же хотелось не утех, а просто попутчика женского пола. И лишь с годами ко мне пришло осознание фразы: "Идущий в ад попутчиков не ищет". Жизнь. В школе я лапал девочек-ровесниц, иногда старшеклассниц. За это я крепко получал. Иной раз когтями в лицо или по спине, если жёстко прижать пленницу неумелых ласк к стене. Яйца мои были близко знакомы с коленями некоторых дамочек. Я не был хорошо сложён физически, как и сейчас, собственно, но во мне просыпался тот похотливый зверь, игнорирующий боль в порыве страсти. Зверь был сильнее меня. Он был временно освобождён от рамок человеческого костюма. Хитёр, ловок и непредсказуем. Но это лишь временное помутнение. Жизнь. В те годы мои полки были завалены пылью вместо книг. Я и читать-то начал в 22 года, в армии. Но тот зверь уже 3 года как впал в спячку и был слеп. Творить хуйню же я любил всегда. И сладкое это было время, несознательное и безответственное, когда видишь объект вожделения и не можешь остановить инстинкты. И не было статьи за сексуальные домогательства. Или была, но ей никто так яро не пользовался. Жизнь. Вот, бывало, зажмёшь какую жопастенькую ровесницу, и всё в ней классно, потому что не твоя она. Не платишь ты за её стоматолога. Не выбираешь ей запонки на годовщину, чтобы она выглядела лучше остальных шлюх. Нет дела до её отца, твоего тестя, как он оказался пьяный в реанимации тебя не интересует, как его выводить из запоя и на чём везти домой - не твоё дело. Поебать! Жизнь. Крепко мне доставалось. Мама, когда я приходил домой со школы, всегда хотела писать заявления в милицию на "этих бандитов", что оставляли на моём неказистом теле следы укусов. Девочки кулаками не били. И ведь, если били, то зверь внутри меня, жаждущий лишь плоти и удовлетворения, этого не чувствовал.А синяки и ссадины, следы от когтей и зубов, были везде, по всему телу. Зверь не чувствовал, чувствовал я. Чувствовал каждый гневный взгляд, ощущал и мой дневник, исписанный нежными разными почерками угрозами и негативными пожеланиями. А самые мягкие - угрозы расправы, предложения смены учебного учреждения и пожелания смерти. Вас когда-нибудь хотели изнасиловать всей школой, вне зависимости от пола, религии и взглядов на жизнь, одновременно? Конечно, такого не произошло. Жизнь. Моё увлечение было вынужденно остановлено завучем. Оказывается, учителя и, в частности, "верхушки" среди учителей, могут влиять на подсознание, если облапать наглым образом их дочь - мою одноклассницу. И ведь она не жаловалась раньше, но час "икс" настал. Всё произошло моментально, а меня будто выключило на этот отрезок времени. Вспышка! И она уже в слезах за длинным столом напротив меня, под надзором её и моих родителей. Я пытаюсь спросить, узнать, что произошло, но на меня только крики обрушиваются со всех сторон и добивает, будто бой барабанов или капли ливня по подоконнику во время сна, её - одноклассницы, дикий вопль. Она плачет навзрыд и не может себя успокоить. Я же сижу напротив. Меня обвиняют в том, чего я не делал. Я даже не знаю, что я не делал. Меня не хотят слушать. А мой зверь скрылся в лесах подсознания. - Он сидел на подоконнике. - говорит моя ровесница. - Что дальше? - спрашивает директор школы. - Он сидел на подоконнике. Хлюп. Я просто улыбнулась ему. Хнык. Подошла ближе и спросила. Хлюп. Не желает ли он проводить меня сегодня домой после уроков. - И? Что дальше произошло? - спросила её мама. - Я шла с улыбкой. Хлюп. Он мне нравился. Всегда нравился. Хнык. - Ближе к делу! - добавил мой отец. - Он опёрся руками на подоконник. Хлюп. И пнул со всей силы мне в лицо. Тут дамба, держащая её слёзы не выдержала. Жизнь. Мой зверь подставил меня. Он напакостил и вовремя скрылся, оставив в моей голове лишь картинку, где длинный стол, обвинитель в слезах с не до конца смытым следом подошвы на лбу, обвиняемый в полном недоумении и ряд понятых, тычущих в меня пальцем. Жизнь. Теперь, спустя столько времени, я чувствуя себя легко. Жизнь паразита меня вполне устраивает. Я ем. Пью, курю, слушаю музыку "кровь из ушей", лапаю и знаю, что это не я отключился в ненужный момент. Это мой зверь отключился в нужный. Зверя зовут Хэнк. Он - енот. И теперь моя очередь паразитировать в его теле. Жизнь! *** - Ты, наверное, первый, кто смог меня так долго терпеть. - Ох, приятно, конечно, но ещё немного и ты сама меня бросишь, сбежав в ужасе.