Я прочистил горло и сделал глоток из бокала.
– Встреча со своими прошла нормально, но Сигурд грозно потребовал у воительницы бросить никчёмных животных. Деревеньку и жителей ждала полная крови и огня ночь, его войны не должны знать жалости. Взмолилась в тот миг воительница и стала просить сохранить жизнь этим невинным существам. Тогда случилось чудо, ибо сердце Сигурда дрогнуло и велел он следить за кошкой и котятами. Жизнью стала отвечать воительница за них. Минули недели, та деревушка принесла много ценного, но и после неё были нападения. В одно из них один из уже подросших котят потерялся. Его нашёл Сигурд и вернул воительнице, наказав быть ещё внимательней. Прозвище же он сменил, когда на тайном сборе среди достойных ярлов, в честь союзного договора вручил каждому в знак дружбы по коту или кошке из того помёта. Таким был Сигурд Мягкосердечный, объединивший под своей властью норвежские фьорды.
На несколько истерзанную душу Снежаны удалось пролить целебный бальзам. Былина наполнила её счастьем. Девушка смотрит на меня во все карие глаза и готова по-детски захлопать, но, как сама недавно с грустью призналась, такая жизнь ей может лишь сниться. В обществе нужно поддерживать статус.
– Мне понравилась история, Игорь, спасибо, – кивнула она.
– Вообще неожиданный итог, – заявила Марина. – Отъявленный гол… отъявленный сорвиголова, а такое благородное решение.
Мою грудь сотряс приглушенный смешок. Благодарно посмотрев на Марину, я поддержал глупой репликой.
Несмотря на суету подготовки к балу, нам с Сигрюнн удалось уделить друг другу время. В раскинувшем просторно своё каменное тело доме, комнат для уединения хватает. Здесь можно и вести беседу, и прилечь на роскошную кровать для более непринужденного общения.
Я с теплотой посмотрел на блеснувший под рукавом платья браслет.
– Я соскучился.
– Моё сердце сковала тоска, Игуурь, – выдохнула хрустальная дива и попала в мои объятья. Губы соединились в лёгком поцелуе. – Маме потребовалось много времени, чтобы смягчить нрав папы и деда.
– Их одобрение дорого нам далось, но любовь стоит этих усилий. Я согласен и на большее.
– Ах, Ингви, – тихо проговорила она, – всё это невыносимо ужасно. И в то же время я несказанно счастлива нашей помолвке. Ты совершил невозможное.
– Слава Богам, – прошептал я.
– Можно ли мне теперь остаться с тобой? Папа настаивает на отбытии. Хочет, чтобы ты пришел за мной на корабле, что послужит подарком, но я полна желания остаться.
– Не хочу быть больше в разлуке. От взора на тебя, мои глаза охватывает услада, сердце обретает покой, а душа наполняется светом из эльфийского леса. На родные земли я ступлю только вернув себя имя. В тот момент вздрогнет каждый ярл, устрашившись праведного гнева наследника Крузенштернов. И не будет никому пощады, кто мог, но не сделал или же стал пособником подлого нападения на нас. Одно обещаю, моя ненаглядная, что твою семью не трону, даже, если выясниться, что их честь тоже испачкана.
Из хрустальных озёр глаз потекли слезы, а губы выпустили слова:
– Твоему благородству нет предела, мой герой. Я буду до самой смерти молиться о тебе Богам.
– Любовь моя…
Дворец Его Императорского величества Ивана Второго, был закончен строителями совсем недавно. Слухи утверждают, что все проекты, что предлагались русскими зодчими были отвергнуты. От досады Император пригласил известного в узких кругах немца, от рождения глухого и зрящего на мир лишь одним глазом. Но мрачное германское нутро в нём нашло, куда пустить корни и в чём проявиться. Любуясь на великолепный, потрясающий размерами и величественностью дворец, я готов поклониться и ему, и Императору, и умелым шабашникам. Монументальность строения впечатывается не только в архитектуру города, но, кажется, в сами летописи. Оно навсегда оставит память о величии русского государства, даже, если самому ему суждено погибнуть.