Вернулась Марина. Мясо я приладил на палку и стал разогревать, хлеб и овощи положил рядом на шкуру. Скорее отломил кусочек, макнул в соль и говорю:
– Ерунда какая-то.
– Ты прав. Никто не поверил. Но и других версий особо нет. На месте дома – пепелище, если не сказать хуже. Всё случилось слишком быстро, а ярлы в мнениях единогласны. Люди приняли это как должное.
– Ничем хорошим такое не заканчивается. Есть народ и есть люди, которым он доверяет власть над собой. Если не будет доверия, то и не будет Королевства.
– Ты очень мудр, Игуурь, – с печалью отозвалась девушка.
Пока я ел, она начала рассказывать другие новости. Сначала отказывалась от еды, но с третьего раза приняла кусочек мяса, потом ещё. Видя такое и остальные свеи пошли доставать запасы. До нас долетает мелкая дождевая пыль, но крона дуба пока держит. Чудной коричнево-зелёной крышей виднеется она в свете полыхающего костра. Кони шведов прядают ушами, опустившись на землю и поглядывая иногда большими маслинами глаз. Я сообщил Сигрюнн, что есть вероятность кражи. Пусть оставит дозор.
К счастью, Бранд был жив на момент проезда обоза мимо Кальмара. Я возблагодарил всех Богов за это и вести с Родины. На душе стало спокойней.
Костёр прогорел оставив лишь тлеющие брёвна и угли. Свеи натянули оставшийся шатёр между крыш повозок, в холодном промозглом мире появился небольшой уютный уголок. Места хватило всем, но впритык. Я, Иван, Марина и Катерина разложили сиденья экипажа и ночевать будем в нём. Инокентий со свеями возле костра.
Я забирался последним, Марина обернулась и шепнула на ухо:
– Будет холодно. Если хочешь, то позови Сигрюнн, пусть спит с нами.
– Вряд ли будет настолько холодно, – усмехнулся я, отвечая также тихо. – Но позову. Чтобы грела меня с другого бока. Постоянно мёрзнет. То один, то другой.
– Я всё равно грею лучше.
– Потому что ты огонь, – прошептал я и соединил наши губы в поцелуе.
Свейка, как раз вытаскивала спальный мешок из телеги.
– Сигрюнн.
– Да, Игуурь? – обернулась она. Я приблизился, чтобы нас не было слышно.
– В нашем экипаже есть место. Если хочешь – приходи.
– А твоя женщина?
– Она не против.
– Спасибо, я приду немного позже, – пообещала девушка. Я кивнул смотря ей в глаза. Чуть отпустил удила воли, дремучее желание завозилось внутри, вливая силу в пустые формулы умения Синеглазых ведьм. Лёгкий дурман коснулся сознания Сигрюнн. Я ощутил, как вначале она отторгла это осторожное касание, но стоило мне отстраниться, как девушка сама позвала. Ресницы затрепетали, а ясные глаза вдруг на миг закатились от сладкой истомы.
В самом начале обучения, Торхильда сообщила простую истину – мастерство соблазнения не будет действовать полноценно, если ему не на что опереться. На Севере полно достойных магов, что совершенно холодны к любовным утехам. Для них ведьмины уловки будут бесполезны. Мой же темперамент хорошо вписался в условия.
Иван с Катей расположились за ширмой из плотной ткани. Я забрался в тёплое нутро экипажа и скорее лёг, накрывшись покрывалом из шкур. Марина тут же прижалась, горячая и ароматная. Моё тело как у хищника, мгновенно позабыло усталость и затрепетало в готовности вершить древний ритуал.
Спустя некоторое время, Марина вдруг встрепениулась:
– Я слышала лёгкий стук.
– Видимо, это Сигрюнн… – отстранился я и полез открывать.
– Прошу прощения, если разбудила, – шёпотом произнесла свейка. Со стороны костра я расслышал дружное сопение и храп. От девушки же идёт дивный свежий травяной аромат.
– Заходи скорее, – освободил я проход.
Под меховым плащом она оказалась одета только в ночное платье. Оставив сапожки у порога, она ловко забралась на широкое ложе. Марина в это время тоже поднялась и села, прислонившись спиной к стенке. Когда я закрыл дверь, возникла неловкая пауза.
– Похоже, нужно осветить наше гнёздышко, – прошептал я. Сигрюнн переспросила, и я повторил на свейском.
Идея озарила сознание. Я обратился к духу часов, и вот уже тьма циферблата осветилась – наша часть экипажа наполнилась ровным золотистым светом. Учитывая намерения, также обратился к духу перстня, и нас окутал кокон, гасящий любые звуки изнутри.
– Что ты сделал? – заинтересовалась Сигрюнн, осматриваясь с удивлением и лёгким испугом. Она – слабый Новик-воздушник.