Отойдя еще дальше, я отбросил лишние эмоции и осмотрел ее еще раз. Максимально непредвзято.
Рост по земным меркам чуть выше среднего для девушки, но на голову ниже меня. Цвет волос — блондинка. Прическа же рассчитана на сражения — ее локоны заплетены в косы, что шли по бокам от головы. Кожа под стать волосам — светлая, легкого молочного оттенка. По бокам глаз виднелись причудливые узоры, что завивались вокруг, подчеркивая черты лица.
Из брони ничего тяжелого. Какой-то легкий вариант кожаных доспехов. Навскидку, он скорее больше подчеркивал фигуру, чем реально защищал.
А вот оружие нетипичное. Особенно для женщины. Ну, как по мне. Девушка держала в руке богато разукрашенное копье, причем божественного уровня. Особенно мне не понравился наконечник, что сделан словно из самого Света. Даже смотреть неприятно.
Тем временем Герол распинался, вовсю очаровывая барышню.
— Эй, Темный, он когда-нибудь замолкает? — внезапно крикнула мне богиня.
— Не сталкивался пока с этим. Но надежда всегда остается.
— А если его ударить?
— Если только чем-нибудь тяжелым, но я не готов дать гарантий.
Герол покраснел и замолчал. Походу обиделся. Он отошел от богини, приняв высокомерный вид.
Наступила тишина. Нам со светлой особо не о чем говорить. Да и чувствуется, что ей тоже неприятно мое общество. Так и стояли, молча. Богине требовалось восстановиться, чем она и занималась.
— И что же здесь забыли два бравых парня? — наконец спросила она, прервав молчание.
— То же мы хотим узнать у тебя. И для начала было бы неплохо представиться. Меня зовут Олег. Это Герол, — кивнул я на хмурого бога Жизни, — А как тебя звать?
— Милона. — представилась богиня.
— Милона, отлично. Так все же, зачем ты здесь?
— А не хотите первые рассказать? — нахмурилась девушка.
— Нет, — прямо сказал я.
— Почему же?
— Нас больше и мы тебе помогли.
— И что? Ты же сам сказал, что могу не благодарить.
Я посмотрел на нее тяжелым взглядом и ничего не ответил. Не хочет рассказывать — ее проблемы.
— Хорошо-хорошо. Не смотри так, — сдалась она, — Я здесь из-за них, — богиня кивнула на великанов, — Они повадились устраивать набеги на мой мир. Появлялись в городах десятками и убивали встречных, попутно все руша. След вел во фронтир. Вот я и отправилась сюда, чтобы решить проблему.
И непонятно, врет или нет. Внезапно вылезла моя паранойя. Если уж я богам своей фракции не доверял, то этим и подавно не стоит. Врет Милона или нет? По выражению лица и не скажешь. Но женщины такие женщины… Не готов утверждать до конца.
Да и с Геролом не так очевидно. То он рубаха парень, что любит болтать, а то становится резко серьезным, как сейчас. Что ими двумя движет и насколько наши встречи действительно случайны?
— Я ищу черноликого.
— Зачем он тебе? — спросила Милона.
— А ты разве не хочешь ему отомстить за убийство светлых? — задал я тот же вопрос, что раньше задавал Геролу.
— Да сдалось мне мстить за этих женоненавистников, — выплюнула она.
— Ты тоже со своими не сошлась? — влез в разговор Герол, наконец оттаяв.
— Не сошлась? Можно и так сказать. И что значит тоже? — возмутилась Милона, — Ты мужчина. Поверь, тебе было легче.
— Чем же? — спросил Герол.
— Тем, что каждый проклятый бог не станет относиться к тебе изначально пренебрежительно. Ладно, закрыли тему. Ты здесь, как и он, ради мести?
— Нет. У меня не настолько теплые отношения со своими, чтобы мстить.
— Вот как. А чего тогда здесь забыл?
— Судьба.
— Судьба? — девушка вопросительно приподняла бровь в недоумение.
— А вот об этом он тебе в пути расскажет, — сказал я, — Надо уходить, а то великаны набегут.
— Верно подметил, темный. Мой путь идет вон туда, — махнула она рукой в ту сторону, куда было и нам, — вы со мной?
Мы с Геролом переглянулись. Девица была наглой и ее компания не особо радовала. Но если Вестник прав, то мы не просто так встретились.
— Да, нам в ту сторону и ты можешь отправиться с нами, — нашелся с ответом Герол.
— Вот и славно. Тогда идемте… мальчики.
Милона резко развернулась, так, что ее пышные волосы взметнулись вверх и резво зашагала вперед.
— Может прикопаем ее по-тихому? — спросил я, повернувшись к Геролу.
— Даже не знаю… Не убивать же только за дурной характер?