Открывать концерт как раз должна была театральная постановка, и первой на сцене нужно было появиться именно Люцифии…
Она стояла за кулисами и обрывисто дышала, пытаясь взять себя в руки и успокоиться. Ведь девушка не хотела оплошать перед Михаэль, перед единственным существом, что искренне верило в неё. Пока вампир произносил свою речь, демонесса немного выглянула из-за кулисы и посмотрела в зал. Ангел нашлась сразу же, она сидела в первом ряду и, ощутив на себе взгляд одногруппницы, посмотрела в её сторону. Михаэль слегка помахала рукой, а потом поднесла указательные пальцы к уголкам рта и подняла вверх, превращая хмурое лицо в счастливую улыбку. Люцифия мгновенно поняла намёк и, демонстративно улыбнувшись, скрылась за кулисой.
«Главное – улыбаться», - произнесла она и, как только нужная музыка заиграла, уверенно сделала колесо, оказавшись в один момент на середине сцены. Яркие прожектора осветили шутовской костюм, разноцветный колпак с бубенчиками, нагримированное лицо и главную изюминку образа – ехидно-коварную улыбку до ушей, вызвавшую неудержимый восторг у публики. Шут почтительно поклонился, затем выпрямил спину и, не убирая свою улыбку с лица озорным голосом начал:
«Приветствую, друзья!
Дети, дамы, господа,
И просто те, что случайно забрели,
Послушать забавные истории мои!
Ну, что ж, долго я тянуть не буду,
А сразу представление начну,
Чтоб сея назойливому люду
Не тратить зря последнюю минуточку свою,
Что за свои же деньги продал мне, королевскому Шуту.
Итак, пред вашим взором промчится здесь
Бесполезная, алчная, наиглупейшая смесь,
Состоящая из жизни недостойного,
Нынче, без сожаления, покойного,
И во мраке лет заслуженно обречённого
На смерть без почестей тогда
Жизнь одного простого короля…».
На этих словах Шут скрылся из виду, а кулисы распахнулись, и перед зрителями предстал пустой тронный зал.
«Вот пред вами тот самый тронный зал, - продолжил голос Люцифии из-за кулис, -
Что на коронацию собрал
Гостей из всех соседних стран, - в зал вышли светские дамы с кавалерами и начали перешёптываться между собой, затем на сцену вышел Шут, тенью проскальзывая мило гостей к правой кулисе, -
Не знаю, зачем нужны они всем нам,
Но принц сказал мне, - Шут приоткрыл немного кулису, открывая взору зрителей небольшую комнату, где стоял принц и точная копия Шута, -
«Нужны и всё, молчи, хам!» - произнесла реплику принца Люцифия, пока актёр бесшумно открывал рот, -
«Хам, говоришь?» – возмутился я, - принц ушёл за кулисы, у второго Шута глаза начали сверкать от гнева, а Шут-рассказчик продолжил, -
Конечно, в мыслях, про себя,
Но сути это не меняло,
И мне обидно всё же стало.
А так как принц, в силу возраста младого,
Не знал, благодаря кому в короли он посвятиться,
И чья рука отца его хворого
На тот свет отправила молиться.
Но повторюсь, суть не меняется от сей печальной правды,
Поэтому, своим взором мир испепеляя,
Я в жизнь его внести решил щепотку «славы»,
Что в скором времени, с головою в Ад бросая,
Заставит пожалеть его и извиниться предо мной,
Когда за все «чудесные» заслуги его отправят на убой, - Шут-актёр присел на пол комнаты и начал размышлять про себя, -
И вот, я строю сей коварный план,
На полу в своей коморке восседая.
Но тут дверь отворил в стельку пьяный генерал, - из-за кулисы, неровной походкой, чуть не наступив на Шута, вышел генерал в кафтане с оторванным рукавом, -
Порвав в драке с герцогом парадный свой кафтан,
И мне невнятными словами намекая,
Что гости заскучали в зале, нового монарха восхваляя,
Пора б и мне на сцену выйти,
Зажравшихся господ своим кривляньем развлекая.
А что мне, впрочем, мешает согласиться и пойти?
Ведь пункт первый плана моего жаждет скорого свершенья,
А в обстановке таковой с рук мне всё, как раз, должно сойти, - генерал плюхнулся на пол коморки и захрапел, а Шут, перешагнув через его тело, поскакал в тронный зал, где на троне уже восседал коронованный монарх, -
Оставив генерала отсыпаться, я
Вприпрыжку прибегаю в тронный зал.
Повсюду живу пышные цветные платья,
Плывущих в танце женщин, а в волосах сих - перья,
И кавалеров их, не сумевших в танце дамам отказать, - Шут приметил короля, -
Тут вижу цель свою, успевшую за день весь этот, видимо, устать,
И бегу у ног его крутиться, чтобы в красках показать,
Что я не только верный шут,
Я и в политике сумею пригодиться…»
Спектакль имел фурор, в конце зрители рукоплескали, а Люцифии даже передали букет чёрных роз, вот только от кого они, она ещё не знала. Положив букет на стол в гримёрке, демонесса быстро сняла грим и переоделась, чтобы точно успеть к номеру Кати. Времени на всё про всё у неё было где-то минут пять, пока танцевальный кружок демонстрировал нарезки из нескольких народных танцев магических стран. Люцифия уже хотела покинуть помещение и отправиться в зал, но случайно вспомнила про цветы, она подошла к столику, взяла букет в руки и, поставив его в графин с водой, побежала в зал.